Он целовал ее. Толкался вперед бедрами и до боли вжимал спиной в стену. Кусал припухшие губы — до самой крови — и жадно слизывал пряную жидкость, от которой неожиданно даже закружилась голова.
Но на ней по-прежнему было слишком много одежды. Как, впрочем, и на нем самом. Однако тратить время на разоблачение Ирравэль не стал. И, как только он перетащил девушку на стол, безжалостно смахнув перед этим в сторону какие-то бумаги и деревянную коробочку с низкими бортами, где лежали различные канцелярские предметы типа ножа для писем и металлических перьев, дракон просто задрал подол платья и сорочку под ним вверх и вклинился между широко разведенными бедрами. Айнэ продолжала вертеться и дергаться, и в итоге дракон, яростно чертыхнувшись, ладонью надавил на грудь принцессы и, опрокинув ее назад, прижал к столу. Наклонившись, мужчина раздраженно рыкнул:
— Прекрати! Иначе поставлю тебя на колени и возьму сзади!
Не самая страшная угроза — он ведь уже сделал это накануне. Но Айнэ действительно затихла, прижав руки к груди.
Удовлетворенно хмыкнув, Ирравэль поднял ее одежду еще повыше, обнажая уже не только бедра, но и выступающие через кожу острые тазовые косточки, и впалый живот.
Уткнувшись носом в районе маленького пупка, дракон снова глубоко вдохнул. В этом месте кожа пахла особенно сильно. Ирравэль даже непроизвольно облизнулся, коснувшись кончиком языка в миг покрывшийся мурашками гладкий шелк.
Это преступление — пахнуть так соблазнительно! Ему же крышу сносит!
А если спуститься ниже… еще ниже… к лобку и голеньким половым губам… В этом месте пахнет еще сильнее, еще ярче…
От ощущения горячего дыхания в столь интимном месте Айнэ ожидаемо вздрогнула и инстинктивно попыталась свести ноги вместе. Но мужские ладони на ее коленях удержали этот трусливый жест.
Нет, дракон не собирался удовлетворять ее орально — много чести. Но в удовольствии прикоснуться пальцами и раздвинуть нежные складочки он себе не отказал.
— Нет! — испуганно взвизгнула принцесса. И даже неожиданно вцепилась в его волосы, отталкивая.
— Я предупреждал! — прорычал раздраженно Ирравэль, дергая головой, чтобы сбросить ее руки. Одновременно он выпрямился, как пружина, и одним рывком перевернул вскрикнувшую принцессу на живот. И даже шлепнул ладонью по ягодицам.
А когда девушка снова взбрыкнула — уперевшись ладонями в стол, она попыталась выпрямиться и снова ускользнуть — ему снова пришлось пригвоздить ее своей ладонью к столу.
— Да сколько можно?! — в сердцах прорычал он, однако, отказывая себе в мысли, мужчина должен был признать, что такое редкое упорство его почти восхищает.
Возможно, именно поэтому, вместо того, чтобы в ту же секунду взять ее — грубо и насухо, в чем дракон уже с легкостью убедился, Ирравэль стал аккуратно и умело ласкать ее, сунув в нежное и тугое лоно пальцы. Сначала один — поглаживая и дразня. Потом два — раздвигая стеночки и растягивая. Айнэ снова задергалась, но ладонь между ее лопатками крепко удерживала ее, поэтому она могла лишь скрести ногтями по темному дереву стола. И жалобно скулить.
Но прошедшая ночь оставила свои плоды — и через некоторое время ее природная чувственность отозвалась, наполнив промежность и окутав ласкающие ее пальцы влагой. Поглаживающие движения сменились толчками, имитирующие фрикции, а сгибающие в фалангах то и дело касались каких-то точек, от которых Айнэ всхлипывала и дергалась — но уже не от страха, а от постепенно наполняющего ее возбуждения.
Поэтому, когда мужские пальцы сменил член, он скользнул внутрь легко и беспрепятственно. Сначала дракон двигался медленно и с оттяжкой, позволяя снова привыкнуть и к своей длине, и к размерам. И когда проникновение перестало быть тугим, Ирраэль наконец-то позволил себе делать так, как ему хотелось больше всего — почти грубо, почти жестко и, конечно же, глубоко и быстро.
Стол под Айнэ, несмотря на свою массивность и громоздкость, от интенсивных толчков заскрипел и зашатался. Сама принцесса всхлипывала и дрожала, иногда упорно пыталась выпрямиться, так как ее груди, даже несмотря на ткань платья, больно елозила по дереву, а место, где лежала ладонь дракона, уже неприятно пекло.
Мужчина "трудился" на ней долго и с явным наслаждением. Он без устали бился бедрами о ее ягодицы, и звуки этих ударов, как и скрип стола, как и тяжелое дыхание дракона, глухо и одновременно оглушающе звучали в тишине кабинета, создавая потрясающе сладкую и чувственную музыку.