- Идите в подпол спрячьтесь, - приказал он, когда толпа показалась на улице. - Мне-то они ничего не сделают, они ж все меня знают. А вот вы - вам укрыться надо.
Мастер Тельман был прав - его действительно знал каждый горожанин. Но он совершенно не подумал о том, что толпа - совсем не то же, что отдельный человек. Она не слушает, не узнаёт и не понимает. И порой совершает такое, на что один человек ни за что не пошёл бы.
Големщик встретил горожан, смело стоя в дверях мастерской. Он даже приготовил небольшую речь и собирался обратиться с нею к толпе, но не успел - народ был слишком распалён, чтобы остановиться и послушать, подумать и понять.
Толпа волной хлынула в двери, просто снося мастера Тельмана с пути. И, наверное, затоптала бы его насмерть, не выскочи из под полы ослушавшийся приказа Яшка и не подними мастера Тельмана на ноги.
- Гомункулус! - заорал народ и бросился на Яшку, пока тот отчаянно пробивался к дверям, прикрывая собой хозяина.
Десятки рук ухватили Яшку и оторвали от мастера Тельмана. И пока толпа отвлеклась на гомункулуса, из под полы неуклюже выбрался Пеблин. Тихо ухнул "Гхмук" и заторопился нескладным приставным шагом к големщику. Ухватил его, оглушённого, за руку и скорее потащил за собой, прочь из мастерской.
* * *
Мастерская горела долго и ярко; огонь унялся к вечеру, и вместе с ним унялась ярость толпы. Люди словно просыпались после страшного сна и недоумённо оглядывались, а потом испуганно смотрели друг на друга, безмолвно спрашивая: "Неужели это всё мы?" И, стыдливо отводя глаза, расходились.
К вечеру же прибежал перепуганный Корней. Уставился на догорающую мастерскую и в ужасе схватился за голову:
- Папка, да как же это, а?
- Гхмук, - тихо ухнул кто-то сзади.
Корней обернулся и вздрогнул, увидев испачканного гарью Пеблина. Тот ухватил его за руку и потянул за собой.
Пеблин привёл Корнея в тихую подворотню неподалёку. Там, прислонившись спиной к забору, сидел на земле мастер Тельман.
Корней облегчённо выдохнул и бросился к нему:
- Пап, ты как?
Мастер не ответил. Он смотрел куда-то в ему одному видимую точку и то горестно бормотал, то яростно восклицал:
- Ах, вот вы как, значит, да? Ну, погодите, я такого гомункулуса выращу, что вам мало не покажется!.. А Яшку, Яшку-то за что?... Армию! Целую армию! Слезами... Кровью умоетесь!
- Пап, - Корней осторожно потряс мастера за плечо.
Големщик медленно сфокусировал взгляд на сыне и спросил:
- Зачем они так, а?
Корней пожал плечами и присел рядом. Он прекрасно понял вопрос.
- Испугались, наверное, - предположил сын.
- Чего испугались-то? От гомункулуса ведь столько пользы, если его научить правильно! Вон, возьми хоть Яшку. Или Пеблина.
- Ответственности испугались, вот чего. Мы ведь, по сути, как они - если нас правильно научить, тоже будем очень полезными. Ну, а если неправильно, то ужас что натворить можем! Отсюда и страх - мы ведь себя знаем как облупленных, знаем, на что мы способны. А ну как насмотрятся они на худшее в нас и станут повторять?
- Может, ты и прав, - согласился мастер Тельман. Ярость в глазах потухла, он как-то сразу сник и надолго замолчал.
Не зная, как заполнить тишину, Корней несколько раз прочистил горло и, наконец, сказал:
- Ты не расстраивайся, отстроим мы твою мастерскую. Только... наверное, гомункулусов тебе больше лучше не создавать.
- Наверное, - печально отозвался големщик; ему так не хотелось расставаться с самым лучшим, самым удачным своим творением, которое могло бы принести людям столько пользы! Потом он вскинул глаза на сына и с отчаянием спросил: - Неужели всё это было зря?
Корней на миг растерялся, но тут выручил Пеблин. Он неловко присел перед мастером Тельманом на корточки, заглянул в лицо и, покачав головой, с чувством ухнул:
- Гхмук!
И расплылся в доброй улыбке, жутенько смотревшейся на его раскроенном лице.
Небывалица третья - Комманда Ню
Рекомендованная Олег Олегычу контора располагалась в самой нереспектабельной части города.
"Да кто вообще решится открыть здесь свой бизнес? Дыра дырой", - думал Олег Олегыч, оглядывая мрачный узкий дом из замшелых камней. Судя по вывескам, вместе с интересующей его конторой двухэтажное здание делили ломбард, скупающий краденое, дом терпимости, прикидывающийся массажным салоном, и торговец весёлыми травами и грибами, называющий себя фитотерапевтом.
Впрочем, наёмникам ли бояться подозрительных соседей?
Придя к такому выводу, Олег Олегыч решительно толкнул тяжёлую дверь под вывеской "Комманда Ню". Буквально в следующий миг он оказался перед сидящим за массивным столом обладателем благородного профиля и безупречно-мужественного, как на картинках, выражения лица