- Для чего вооружаетесь? - спросил профессор у одного из них.
- Формируем армию сопротивления!
У этого мужчины тоже были вытянуты зрачки, и дышал он учащённо. Кроме того, профессор Корнелли заметил, что лицо его собеседника густо поросло щетиной и словно бы вытянулось немного вперёд, став похожим на морду животного.
"Да это уже эпидемия!" - заключил профессор и поспешил домой. Дома у него обширная библиотека; возможно, в одном из старинных манускриптов он найдёт описание похожего заболевания и поймёт, что нужно делать, чтобы остановить распространение заразы.
* * *
Возле дома собралась толпа людей с лиловыми тряпицами на шеях.
- В чём дело? - осведомился профессор Корнелли.
Ему не ответили; собравшиеся задрали головы, смотрели на окна на втором этаже, в которых колыхались зелёные занавески, и тихонько подвывали.
На втором этаже жила домовладелица, госпожа Молли вместе с внучкой.
Профессор торопливо постучал в её дверь.
- Госпожа Молли, это я, Сократ Гомерович!
Дверь чуть приоткрылась, в узкой щёлке показалась пышная копна домовладелицы.
- Профессор Корнелли! Это вы! Слава богу! Я не понимаю, что происходит! Они стоят под моими окнами и... и воют! - воскликнула она.
Сократ Гомерович отметил, что глаза у госпожи Молли были с нормальными зрачками.
"А она не заразилась, - подумал он. - Почему же одни заболели, а другие - нет? Может, эта болезнь липнет к тем, у кого внутри есть какая-то гнильца? Тогда почему не заразился я?"
- Они больны, - пояснил профессор домовладелице. - Я ещё не выяснил, что это за заболевание, но один из симптомов - неадекватная реакция на некоторые цвета. В частности, у этих людей зелёный цвет вызывает немотивированную агрессию. Так что снимите скорее эти ваши занавески.
- Да, да, я так и сделаю! - воскликнула госпожа Молли и убежала вглубь квартиры. - Ляля, деточка, не бойся, всё хорошо, - бросила она на ходу сжавшейся в уголке прихожей испуганной внучке с зелёными бантами в волосах.
- И банты с Ляли на всякий случай снимите! - крикнул профессор вдогонку.
* * *
Всю ночь Сократ Гомерович копался в древних фолиантах, а рано утром устало вышел на улицу. У него было недостаточно информации, чтобы поставить диагноз, и ему требовалось больше понаблюдать за больными.
У входа в университет он столкнулся с колонной, волокущей длинные сваи, пушки и пищали.
- Вы куда? - спросил он предводителя.
- К тектонической трещине, - пояснил тот. - Просунем сваи внутрь, поднажмём - и оттолкнём нашу плиту от вражеской! И будет у нас своя собственная земля!
- Вы собираетесь оттолкнуть тектонические плиты? - воскликнул профессор. - Да вы в своём уме? Вы хоть понимаете, какую нелепицу несёте?
Предводитель уставился на Сократа Гомеровича абсолютно пустыми глазами - ни проблеска разума! Профессор всмотрелся в вытянутое вперёд, поросшее щетиной лицо, немного смахивающее на собачью морду, и признал в предводителе университетского повара.
"Изменение зрачков, потливость, учащённое дыхание, деформация лицевых костей, увеличение волосяного покрова, агрессивная реакция на определённый цвет, - перечислил он про себя ранее замеченные симптомы. - А теперь ещё и частичное поражение мозговой функции".
- А пищали с пушками зачем?
- Отбиваться от зелёнок. Эти жабы проклятые наверняка попытаются нас остановить!
"Видимо, "жабы" - это потому, что жабы зелёные, - криво усмехнулся над незатейливостью новой оскорбительной клички профессор. - Но ведь огурцы тоже зелёные? Почему не огурцы? Потому что жабы - это неприятнее?" - размышлял он, шагая дальше.
За углом здания Сократ Гомерович встретил другую колонну, под предводительством дирижёра университетского хора; они деловито наносили себе на лица зелёную боевую раскраску.
- А вы куда? - обречённо спросил он.
- К каньону! Не позволим баклажанам оттолкнуть плиту!
Профессор Корнелли хотел сказать, что им можно не беспокоиться, всё равно тектонической плите ничего не грозит, но вовремя вспомнил, что имеет дело с больными, и промолчал.
Просторные коридоры университета пустовали; похоже, студиозы и весь преподавательский состав заразились и сейчас были активно заняты борьбой за тектонические плиты.
Однако рядом с туалетом профессор заметил знакомую кудрявую шевелюру.
- Толли! - воскликнул он.
Студиоз повернулся, и профессор Корнелли на миг опешил - Толли мочился на висящую на стене карту земель Загорья.