Выбрать главу

Грей толкнул двери, ведя меня за собой.

Семь лет тоже никак не изменили это место. За длинными столами со скамейками сидело полно народу. В просторном помещении раздавался гул голосов. А в воздухе витал запах жарящихся стейков.

Мы сделали два шага внутрь, я в своем дорогом сарафане и туфлях, Грей в джинсах и футболке.

И взгляды обратились к нам.

Мне следовало переодеться. Я слишком разоделась.

К нам обратилось еще больше взглядов.

Мне, определенно, следовало переодеться.

Еще больше взглядов, и разговоры начали стихать.

Пока Грей вел меня по проходу между столами, никто его не приветствовал, и до меня дошло, что, вероятно, я не смогу этого сделать.

Мы подошли к столу, где уже сидели трое и напротив друг друга оставались свободные места, и Грей остановил меня, но к этому моменту вокруг воцарилась тишина, и я знала, что все взгляды устремлены на меня.

У меня не было яркого макияжа, страз или света прожектора, за которыми можно было бы спрятаться.

Нет, я не могла этого сделать.

Рука Грея на моих плечах напряглась, я начала вскидывать голову, прижимаясь к нему, чтобы прошептать, что хочу уйти, когда это произошло.

Кто-то захлопал.

Я повернула голову в том направлении и увидела идущего к нам по проходу Сонни, он хлопал, звук громко раздавался в тишине пространства, и его лицо было напряжено.

Какого черта?

Кто-то еще начал хлопать, и я резко повернула голову в ту сторону, увидев, что это Дэнни, мужчина Джейни, и когда наши глаза встретились, он поднялся на ноги.

Кто-то еще начал хлопать, я снова повернулись, увидев, как Барри и Джин поднимаются со своих мест, их взгляды устремлены на меня, лица расплывались в улыбках. Потом кто-то еще начал хлопать. Потом еще. И еще. Затем внезапно все вокруг нас поднялись на ноги, хлопали, улюлюкали, кричали, и кто-то завопил:

— Молодец, Айви!

Какого черта?

Внезапно я больше не была в объятиях Грея, меня заключили в крепкие тиски, вокруг сомкнулись железные обручи, и мужской голос прошептал мне на ухо:

— Спасла Мирри, спасла Грея, спасла Мустанг. Добро пожаловать домой, Айви.

Я откинула голову и увидела, что меня схватил Сонни.

Он крепко сжимал меня, а я смотрела в его все еще напряженные глаза, и он снова произнес:

— Добро пожаловать домой.

И вот тогда, я, крутая, твердая, как сталь, бывшая танцовщица из Вегаса, Айви Лару, разрыдалась.

У всех на глазах.

Ладно, доказательства наводили на мысль, что, возможно, Грей, Лэш и Брут были правы. Не такая уж я и твердая. Я, судя по всему, больше мягкотелая.

Дерьмо.

Железные оковы исчезли, но я оказаласть в объятиях Грея, пока все продолжали аплодировать.

Мне.

Я уткнулась лицом ему в грудь и не переставала плакать.

Грей наклонился, его губы оказались у моего уха, где он пробормотал:

— Я же говорил тебе, что ни хрена они не думают о тебе плохо. Или, по крайней мере, не так уж плохо.

— Заткнись! — огрызнулась я, но мои слова заглушила ткань футболки, так как я вцепилась в нее, а затем мое тело дернулось со всхлипом.

— Угомонитесь! Тише! Если не умолкните, я не смогу услышать их заказы и накормить Айви, — услышала я крик Сонни.

Меня передвинули и Грей спросил:

— Можешь пересесть? Я хочу, чтобы моя девушка сидела рядом со мной.

— Без проблем, Грей, — ответил кто-то, когда аплодисменты начали стихать, а затем Грей обратился ко мне:

— Куколка, не хочешь оторвать свое личико от моей груди, чтобы мы могли сесть и поужинать?

— Не очень, — сказала я ему в грудь.

— Милая...

— У меня такое чувство, что я испортила макияж.

— Во-первых, здесь есть туалетная комната. Во-вторых, не думаю, что ты понимаешь, что этим людям плевать на твой макияж. Ты — Айви, ты спасла мою задницу, спасла мою землю, нас разлучили, а теперь мы снова вместе, и, в конце концов, ты им нравишься.

Правда по всем пунктам. Овации стоя было трудно отрицать.

Я просунула руки между нами и утерла щеки, надеясь, что не сделаю еще хуже.

Затем откинула голову назад и посмотрела на Грея.

— Ну как? — спросила я.

— Туалетная комната впереди, справа от тебя, — ответил он.

Здорово. Он ответил, едва посмотрев.

Грей ухмыльнулся и наклонился, касаясь моих губ поцелуем.

Ему не следовало этого делать. Ему, правда-правда, не следовало этого делать.

Потому что, когда он это сделал, все вокруг снова сошли с ума.

Супер.

Он поднял голову, уже не ухмыляясь, а широко улыбаясь. Я закатила глаза, провела рукой по щекам и отстранилась от него.

Грей отпустил меня.