Лэш, человек, которого я любила, человек, который присматривал за мной, заботился обо мне, безгранично баловал, так говорил о моем брате.
Одним словом — Кейси.
Очевидно, он не изменился.
— Айви, ты в порядке? — тихо спросила Мэйси, все еще обнимая меня.
Нет, я была не в порядке.
Но не ответила ей.
Я заговорила с Лэшем.
— Я знаю причину, — тихо сказала я, и глаза Грея и Лэша обратились ко мне. Когда я привлекла внимание Лэша, то продолжила: — Ты решил, что если передать информацию Грею, а он предпочтет ничего мне не говорить, то вернись ко мне Кейси, когда бы и по какой причине это не произошло, потому что, будучи Кейси, даже несмотря на прошедшие годы, я ему в конечном итоге понадоблюсь, ты подумал, что я ему уступлю.
— Да, — ответил Лэш быстро и прямо.
Я смотрела на него, зная, что он прав.
Я любила брата.
И потерпела бы неудачу.
Я взглянула на Грея, затем на Мэйси, потом на свои ноги, зашагавшие к выходу из кухни, и пробормотала:
— Давайте покончим с этим.
Грей и Лэш расступились, чтобы я могла протиснуться мимо них. Я шла впереди, а они с Мэйси следовали за мной.
Как только я вошла в гостиную, взгляд Кейси остановился на мне. Сделав два шага, я остановилась, чувствуя, как Лэш и Грей встали за моей спиной.
Брут стоял позади кресла, в котором небрежно, даже воинственно развалился Кейси. Братья Коди и Ленни расположились по всей комнате, все стояли. Мэйси подошла к Олли.
Кейси неотрывно смотрел на меня.
— Похоже, ты нашла себе тепленькое местечко, сестренка, — заметил он, и я почувствовала, как тяжелая атмосфера в комнате сгустилась еще сильнее.
Я оглядела брата.
Он похудел. У него был шрам, который, как я знала, остался от глубокого пореза на щеке, еще один — от неглубокого пореза, шел от воротника футболки к ключице. Его волосы выглядели неряшливыми и уже начали седеть, хотя ему исполнилось всего тридцать четыре. Вокруг глаз и рта залегли морщинки, появившиеся не от работы на солнце или смеха, а от трудной жизни и вечного беспокойства. Футболка, джинсы и ботинки не выглядели грязными или потрепанными, но были не очень хорошего качества, и он не стирал их уже некоторое время.
Он выглядел на десять лет старше своих лет. Обозленным. И потрепанным жизнью, но даже сейчас он пытался скрыть это за враждебностью.
Когда я ничего не ответила, его взгляд переместился за мое плечо на Грея, а затем снова на меня.
— Вижу, ты и твой ковбой снова не окажете мне гостеприимства. — Его брови поползли вверх. — На ферме не найдется стаканчика прохладного, освежающего домашнего лимонада? Не предложат старую-добрую, холодную бутылочку пива?
Чёрт побери.
Кейси.
— Лэш говорит, ты хочешь мне что-то сказать, — наконец, произнесла я.
— О, мне чего есть тебе сказать, — ответил Кейси, и я почувствовала, как Грей затаил дыхание.
— Кейси, не глупи, просто скажи, что случилось семь лет назад, чтобы ты смог продолжить жить своей жизнью, — мягко убеждала я, ненавидя это и желая, чтобы все закончилось.
— Семь лет назад сестра украла мои деньги, мою машину и сбежала от меня, — ответил Кейси.
— Деньги, которые тебе дали, чтобы ты увез меня подальше от Грея и Мустанга, — напомнила я, это было лишь предположение, но когда глаза Кейси вспыхнули, я поняла, что попала в точку. Но он не подтвердил эту информацию.
Вместо этого он заметил:
— Сестренка, это была моя машина. Ты бросила меня без крыши над головой и без колес.
Настала моя очередь кое о чем напомнить брату.
— Если я правильно помню, я выиграла эту машину в бильярд.
Лицо Кейси ожесточилось, и он слегка наклонился вперед на кресле.
— Я заключил эту сделку.
— Мы оба знаем, — спокойно возразила я, — что я не нуждалась, чтобы ты что-то заключал.
— Господи, черт возьми, конечно, — выплюнул он, сузив глаза, — я ведь не был тебе нужен, да? Мать твою, Айви, у тебя избирательная память.
Боль пронзила меня насквозь.
Он был прав и в то же время прискорбно неправ.
В этот момент в разговор вступил Грей.
— Ты здесь не за этим. Мы не будем обсуждать историю Кейси и Айви Бейли. Ты расскажешь о том, что сделал семь лет назад.
Брови Кейси взлетели вверх, и он саркастически спросил:
— Да что ты?
— Да, — подтвердил Грей.