Я догадывалась об этом, в глубине души знала, но все равно было чертовски больно это услышать.
— Пять тысяч вперед, — продолжил Кейси, — еще пять после того, как я тебя увезу. Шарп и трое его друзей угостили меня бесплатной выпивкой и придумали историю, которую я должен был скормить тебе.
Я замотала головой от того, каким глупым, жадным идиотом был мой брат, но не отрывала глаз от Кейси.
— Ты взял записку? — спросил Грей, и Кейси посмотрел на него снизу вверх.
— Нет, — ответил он, доказывая, что точно знает, о чем говорит Грей. — Но когда я позвонил Шарпу, чтобы подтвердить наш отъезд, то рассказал ему о записке. Он уверил меня, что об этом позаботились.
— А остальные ее вещи, он рассказал тебе, что сделал с ними? — продолжил задавать вопросы Грей, и Кейси покачал головой.
— Ни хрена он мне не сказал, но думаю, отправил кого-то забрать записку и вместе с ней остальное барахло. По сути, Айви исчезла. Я выполнил свою часть сделки, он — свою.
Все молчали.
— Десять тысяч долларов, — прошептала я в тишине, и Кейси оглянулся на меня.
Вот тут-то он и появился. Настоящий Кейси. Тот, который с годами исчез, когда, не сопротивляясь, позволил жизни его одолеть.
Кейси, который меня любил.
И я видела это по раскаянию в его глазах.
Но мне было все равно.
— Айви... — начал он, но я его прервала.
— Даже не будь тогда Грея, в этом городе, с этими людьми, я была счастлива, — сказал я ему. — Я обрела дом.
— Сестренка... — попытался он вставить, но я не позволила.
— Но Грей был со мной, и поэтому я обрела не только дом, но и семью.
Кейси закрыл глаза.
— Это было все, чего я когда-либо хотела, Кейси, — напомнила я ему, и он открыл глаза. — Я говорила тебе об этом, не знаю, сколько раз. А ты, мой родной брат, отнял у меня все это за какие-то несчастные десять тысяч долларов.
Он сел, но остался на месте, не сводя с меня глаз, и открыл рот, чтобы заговорить, но я его опередила.
— Семь лет. Ты украл у меня семь лет.
— Я... — попытался он снова, но я покачала головой.
— Нет абсолютно ничего, — на последнем слове я наклонилась, чувствуя, как кровь мчится по венам и пульсирует в голове, — что бы ты мог сказать, объяснив или заставив меня понять, почему ты так поступил со мной. Ничего.
Кейси сглотнул.
— Я любила его, — прошептала я, волна гнева рассеялась, ее место мгновенно заняла печаль. — Я любила его всем сердцем, всем своим существом. Он сделал меня счастливой впервые в... жизни. А ты забрал его у меня.
Кейси ничего не сказал.
— Для меня ты умер.
Его лицо побледнело, исказившись от боли, но мне было плевать. Я не понимала, как он мог хоть на минуту подумать, что я отреагирую как-то иначе.
С другой стороны, долгое время я мало что понимала в Кейси.
— Умер, — прошептала я.
Затем я вышла из гостиной, поднялась по лестнице и направилась в нашу с Греем комнату.
Я стояла у окна, глядя на обгоревшие останки конюшни, когда вокруг меня обвились руки Грея, одна у ребер, другая у груди, и его губы приблизились к моему уху.
— Лэш и Фредди должны знать, как ты хочешь с ним поступить, — тихо сказал он.
— Мне все равно.
Его руки быстро сжали меня, и он продолжил тихо шептать мне на ухо:
— Я понимаю, куколка, сейчас ты так думаешь, но тебе нужно пересилить себя всего на секунду, потому что те двое мужчин жаждут преподать твоему брату урок. Предоставишь им такую возможность...
— Мне все равно.
— Айви...
Я повернулась в его объятиях, положила руки ему на талию, посмотрела в темно-синие глаза, обрамленные рыжеватыми ресницами, глаза, которые были бы последним, что я должна была видеть каждую ночь, и первым, что встречала бы, просыпаясь каждое утро в течение семи лет, и повторила медленно и твердо:
— Мне... все… равно.
Его прекрасные глаза задержались на мне, прежде чем окинуть взором мое лицо, он поднял руку и провел пальцами по моей щеке, запустил их мне в волосы, обхватывая голову, и наклонился, чтобы прикоснуться губами к моим губам.
Когда он поднял голову, то прошептал:
— Хорошо, дорогая.
— Хорошо.
Он наклонился, на секунду, касаясь лбом моего лба, стиснул в объятиях и отпустил.
Я наблюдала за его обтянутой джинсами задницей, пока он не свернул в коридор.