Оставив автомобиль неподалеку от своего дома, Малиновский извлек с заднего сиденья бутылку шампанского и коробку конфет. Он полюбовался тем, как легкая ткань юбки облегает Машины бедра, как поднимается и опускается на высокой груди полупрозрачный шелк, затем поднял взгляд на ее лицо. Их взгляды встретились.
– Ну вот, я так и знала, что этим закончится! – заявила Мария.
– Машенька, все только начинается! – Он открутил пробку и глотнул прямо из горлышка. – Я чувствую себя зеленым юнцом, который тайком взял папину машину, чтобы покатать подружку и выпить с ней запретного шампанского.
– А потом соблазнить ее на заднем сиденье… – добавила Маша, отнимая у него бутылку и тоже делая глоток.
– Маша, все, что обо мне болтают, – клевета! Я совсем не коварный соблазнитель, скорее наоборот… – проникновенным голосом сообщил Роман.
– Роман Дмитриевич, а вам в галстуке не душно? – многозначительно глядя на него, поинтересовалась Мария.
– Может, ты мне его развяжешь? – тут же попросил Рома.
Она живо забралась Малиновскому на колени: Роман еле успел бросить коробку конфет назад.
– Вам удобно? – поинтересовалась Мария, сжимая его бедра коленями и пылко прижимаясь к нему грудью.
– Главное, чтобы тебе было удобно, – ласково сказал он, пытаясь нащупать под тонкой кофточкой застежку бюстгальтера.
– Теперь вы подумаете, что я – разнузданная, дешевая девица. А я просто скромная девушка, которая напилась шампанского, – она на минуту отстранилась от него и расслабила галстук.
– Кто так подумает? – удивился Роман. – Я? Я так не подумаю!
– Я просто на-пи-лась! – засмеялась Мария, снимая галстук.
«Черт, да где же у него кнопка?» – Роман продолжал искать застежку бюстгальтера.
– Роман Дмитриевич, он впереди расстегивается, – прошептала Маша ему на ухо.
– Вот так всегда, – оживился Малиновский, чуть отстранил Машу от себя и начал расстегивать пуговицы на ее блузке. – Интересно же было самому найти! И не называй меня Романом Дмитриевичем! Сразу чувствую себя врачом – хирургом.
– Хирургом? Говорят, у хирургов очень ловкие пальцы! – Чтобы справиться с малюсенькими пуговичками, действительно требовалась ловкость. Наконец, блузка распахнулась, открыв пленительную грудь в кружевном бюстгальтере. Еще одно движение, и… – Вот так уже лучше, Ромочка!
***
– Хорошо, что догадались постучать! У меня свет чего-то вырубили, – соврала Вика, открывая дверь Александру. – Коротнуло что-то, вспыхнуло, и – вот! Подождите пять минут, ладно? Я сейчас!
Она побежала в комнату, оттуда раздался грохот. Воропаев усмехнулся: он уже узнал от соседки, что Виктория «вечно шастает где-то, а за электричество не платит. Вот поэтому свет и вырубили. Еще вчера».
– Простите, что долго. Темно, не найдешь ничего сразу. Завтра электрика вызову… – сказала Вика, появляясь в прихожей с зажженной свечей.
Она провела Александра в гостиную, зажгла стоящие в канделябрах свечи, расставила их на столе и полу. Воропаев осторожно прошел к креслу, осмотрел, насколько позволяло освещение, комнату и присел.
– Весьма романтично, – хмыкнул он. – Мы еще кого-нибудь ждем?
– Нет…То есть да…То есть… – растерялась Виктория. – Но мы успеем поговорить! Что-нибудь выпьете?
– В это время суток я предпочитаю хороший коньяк, – высокомерно заявил Воропаев.
– Ой…А нет его!
Александр кивнул. Он был уверен, что ответ будет именно таким.
– Может, виски? – Виктория протянула ему бокал и добавила, указывая на потухшую люстру: – Льда нет по тем же причинам.
– У тебя есть любовник?
Вика закашлялась.
– Жених!
– Серьезно? – недоверчиво посмотрел на нее Воропаев. – А живете вы, значит, не вместе?
– Нет, у него своя квартира.
– Я его понимаю, – согласился Александр. – Он тоже любит свет! Знаешь, Виктория, а я бы с удовольствием с ним познакомился! Устроишь?
Она с ненавистью посмотрела на него, но пересилила себя и улыбнулась.
– Ну и как виски?
– Спасибо, достаточно отвратительно. Если виски покупал твой жених, у него, либо нет вкуса, либо…денег.
– О деле, – резко закидывая ногу на ногу, перевела разговор в другое русло Виктория. – Андрей авторизовал подпись Пушкаревой во всех банках, с которыми сотрудничает «Zimaletto». Как вам это нравится?
– Мне нравится твои ноги. Они у тебя потрясающие! – сообщил Александр, оставляя за собой право вести разговор. – И чему ты удивляешься? Кто-то должен был заменить Ярослава. Поэтому и подпись ее необходимо было авторизовать. Все логично.