– Послушай... – Андрей хотел подойти к ней, обнять и утешить, но так и не смог сдвинуться с места.– Мы просто прошли ту точку, где закончилась любовь и начался компромисс.
– Компромисс? – Кира перестала плакать и недоуменно смотрела на него.– Ты не хочешь поискать другое слово?
– Нет! – и это было правдой.
– Уходи, – Кира поднялась с кресла, пнула чемодан и направилась в спальню.
– Прости меня... – тихо прошептал Андрей ей в след.
Двери бесшумно закрылись. Но Андрей не мог уйти сразу. Он еще раз взглянул на платье, потом подошел к портрету Киры в стильной стальной рамке, прислонился к холодному стеклу лбом, оглядел комнату еще раз, наконец взял чемодан и вышел. Уже в машине бегло глянул на окна Киры. Они были темными. Он знал, что Кира не следит за ним из окна и никогда больше не будет следить. И еще он знал, что впервые за многие месяцы поступил с нею честно.
Автомобиль выбрался из закоулков дворов и устремился по прямому, ярко освещенному шоссе...
Это была очень длинная ночь.
Возможно, самая длинная ночь в Катиной жизни!
«...Казалось бы, какая мне разница, с кем проводит эту ночь Жданов? – убеждала она себя, ворочаясь с боку на бок, то и дело вскакивая, чтобы взглянуть на часы.– Это не мое дело. Но я не могу, не могу думать ни о чем другом!.. Если он расстанется с Кирой, значит, он действительно хочет изменить свою жизнь! Андрей стал совсем другим с тех пор, как вернулся из поездки. Как будто что-то решил для себя раз и навсегда. В нем появились спокойствие и уверенность. Таким он нравится мне еще больше!
Но в его новой жизни уже никогда не будет места Кате Пушкаревой. Хотя мне и раньше не было места в жизни Андрея – я просто пряталась за папками с финансовыми отчетами. Даже думать глупо, что он может по-настоящему полюбить меня. Я всегда знала, что появится женщина, с которой Андрей будет счастлив. Я должна была быть готова. Но я не готова...
Главное – это продержаться полгода, поднять компанию на ноги. Я не смогу смотреть, как Андрей... опять удаляется от меня... к другой женщине. У меня не хватит сил... я не вынесу этого. Я должна уйти из „Zimaletto».
Катя почти не спала, вскочила еще в сумерках, не дождавшись звонка будильника, и поехала в офис. Ей было необходимо остаться наедине с собой и превратить в слова свои мысли и сомнения, чтобы доверить их дневнику...
Клочкова старалась как могла – притащила из бара кофе прямо в кабинет, пристроила поднос на столе, спихнув документы и факсы, даже сахар насыпала и размешала ложечкой, пододвинула чашку к Кире – но все ее усилия пропадали даром. Подруга никак не хотела вынырнуть из трясины мрачных мыслей и рассказать Вике, что же случилось вчера.
– Кир, ну пожалуйста, не отмахивайся от меня. Скажи, что произошло вчера? – жалобно попросила она и задала излишне прямой наводящий вопрос: – Так он вчера приехал к тебе или остался с Ткачук?
– Если тебе так интересно, он проводил ее до гостиницы и вернулся ко мне, – механическим голосом ответила Кира.
– Yes! Наши победили! – завопила и даже подпрыгнула Виктория.
– Наши отступили на заранее подготовленные позиции, – поспешила разочаровать подругу Кира.– Он пришел, забрал свои вещи и ушел...
– К этой киевской красотке? – не могла поверить Вика и от волнения потянулась к кофейной чашке Киры.
– Нет... Жданов все еще любит Пушкареву, он не может ее забыть... Но не может уйти к ней – после всего того, что было, он ей не нужен...
– Что? Что?!
– Пожалуйста, не кричи... – устало попросила Кира.– Это правда. Андрей сказал, что хочет, чтобы я освободилась, нашла того, кто мне подходит, и поэтому уходит...
Она налила себе виски, сделала глоток. Подобралась и посерьезнела, в ее глазах появился мстительный огонек. Кира склонилась над столом и прошептала:
– Главное, чтобы он не вернулся к ней! Я этого не допущу. И ни одной лишней копейки из «Zimaletto» она не получит! Ничего, осталось недолго ждать. Скоро она сделает все, что должна, и мы избавимся от нее навсегда! Нам надо просто продержаться...
Двери в кабинет Киры были закрыты неплотно, да и сами подруги обсуждали ситуацию так громко и эмоционально, что не заметили, как тень скользнула мимо дверной щели. Так Пушкарева, по старой привычке выбежавшая сделать на ксероксе несколько копий, невольно услышала обрывок разговора. Всего лишь маленькую часть разговора, но этого оказалось достаточно для того, чтобы понять: Жданов окончательно ушел от Киры. Куда? К кому он теперь прильнет? Екатерина не хотела знать подробностей и, зажав уши, бросилась в свой кабинет.
Вика щебетала по телефону как пташка – таким милым нежным голоском, что Зорькину было жаль перебивать ее. Он узнал уже много нового о распродажах, повсеместном хамстве продавцов, безобразном обслуживании в фитнес-клубе, осознал, что разговор на такую животрепещущую тему может продолжаться еще долго, и решился вклиниться:
– Вика, привет.
– Привет... – Клочкова буквально на миллиметр отодвинула трубку от уха и вопросительно посмотрела на Николая, потом неохотно бросила: – Я перезвоню...
– Я насчет телефона... – Коля поправил очки, искренне считая, что ему удался солидный жест, – Я думал, может, он тебе уже не нужен, и ты вернешь...
– Ой, а можно не в этом месяце, а в следующем? – Виктория одарила Зорькина обворожительной улыбкой, торопливо столкнув мобильник в ящик стола, и жалобно добавила: – Пожалуйста! Я еще не все долги заплатила... И вообще, мне теперь столько приходится откладывать! Я же собираю деньги на машину...
– Ну хорошо, я подожду... А машина стоит у входа и всегда в твоем распоряжении, – рыцарственно сообщил Зорькин и оживился: – Домой, на работу, в магазин, в ресторан – пожалуйста, любой каприз! Только скажи, и мы сделаем это вместе. Правда, за рулем буду я...
– Это я уже поняла... Бедная моя машинка... – кивнула понятливая Клочкова. Что же: приходится мириться с реальностью.– Лучше ты за рулем, чем я – в салоне маршрутки! Хотя с другой стороны, какая разница, кто за рулем. Машина-то здесь, у входа!
В конференц-зале «Zimaletto» царила непринужденная, почти праздничная атмосфера. Стороны готовились к подписанию контракта с компанией Надежды Ткачук. Страницы деловито шуршали в руках участников собрания, нетерпеливо щелкали ручки, и исход совещания уже казался предрешенным, когда поднялась Кира.
– Как я понимаю, мы намерены заключать контракт?
– Да, – односложно согласилась Катя.
Она постоянно сдерживала себя, стараясь не оглядываться в сторону веселого и оживленного Жданова, расположившегося рядом с нарядной и улыбчивой Ткачук, и чувствовала себя напряженной.
– Простите, а можно узнать, каким образом в контракт по продаже франшизы попал пункт о взятии на реализацию эксклюзивных сумок от Надежды Ткачук? – сухо осведомилась Кира.
Похоже, в этом зале она единственный человек, кто дал себе труд прочитать этот контракт!
– А что тебя смущает? – просиял Андрей. Увы – ее бывший жених никогда не был хорошим бизнесменом.
– В этом нет никакой необходимости. В Москве хватает дизайнеров модных аксессуаров. И потом, это глупо – шить платья под сумки! – попыталась вразумить его Кира.
– Напротив, модный дом Ткачук будет разрабатывать наши сумки под ваши модели, – примирительно объяснила Надежда.
– Вот предварительные расчеты, показывающие, что нам это выгодно, – по-деловому поддержала киевлянку Пушкарева.– Благодаря аксессуарам от Ткачук мы получаем расширение ассортимента. Вот, посмотрите на эти цифры...
Кира понимала, что спорить нет смысла. Достаточно посмотреть на счастливую улыбку Андрея, на то, как он придерживает эту «Надюшу» за локоток, чтобы понять: главная цель пресловутого контракта – обеспечить прибыль госпоже Ткачук...
– Пожалуйста, давайте вернемся к контракту. Если нет вопросов, приступим к подписанию! – Катя выглядела спокойной и первой поставила подпись.