— Тася, подожди! — догоняет меня до боли знакомый голос, острыми иголками рассыпаясь по коже. Откуда он взялся? Сердце делает кульбит и истерично колотится где-то в горле. Стискиваю зубы и ускоряю шаг, не желая останавливаться. Разговор с Гордеевым я сейчас не вывезу физически, не готова и слишком уязвима.
— Да стой ты. — Сильные пальцы сходятся на плече и резко разворачивают меня. По инерции пошатываюсь, но на ногах стою крепко.
— Чего тебе? — цежу сквозь зубы и грубо выдергиваю свою руку из стального захвата.
— Ты из-за меня, что ли, ушла? — хмурится Алексей, с интересом рассматривая мое лицо.
— Вот еще, — фыркаю надменно. — Голова разболелась, вот и ушла.
— Давай подвезу, — жестом указывает на свой джип, а я лишь снисходительно усмехаюсь.
— Спасибо, обойдусь, — обхожу его и удаляюсь с гордо поднятой головой, молясь, чтобы Алексей не пошел за мной.
Свернув на проспекте направо, немного сбавляю шаг и, обернувшись, выдыхаю. Никто меня не преследует. Гордеев отстал. Надеюсь, больше наши дороги не пересекутся. По крайней мере, по моей инициативе точно.
В сознание невольно врываются картинки из прошлого, которое я так старалась забыть. Как бегала к Алексею на свидания, как шептала ему слова любви, пьянея от поцелуев. Как отдала всю себя прекрасной первой любви. Волшебство разбилось об его жестокие слова. «Не нужна».«Не любил». «Просто играл». В голове звучит его безразличный голос, как и всегда причиняя боль.
От этих воспоминаний по телу проходит дрожь, а внутри все каменеет. Ставлю барьер, не давая всплывать дальнейшим событиям. Не хочу все это вспоминать и переживать заново. Качаю головой, усилием воли загоняя эту боль поглубже в сердце. Для нее нет места. Она разрушает меня, не давая дышать свободно.
Часто дышу и судорожно пытаюсь переключиться на что-то другое. Девочка Соня, как спасительная соломинка, приходит на помощь. Думаю о ней, старательно раскручивая маховик мыслей. Понемногу отпускает, тревога и раздражение сходят на нет. Стук каблуков размеренно отдается в ушах и успокаивает. Я справилась. В этот раз даже без истерики обошлось. Но девочку все-таки жалко. Надо попробовать сходить завтра в этот детский дом и принести ей вкусняшек. Может, получится хоть немного скрасить ее пребывание в этом учреждении.
Глава 4 Алексей
Словно пьяный, смотрю вслед девушке из моего прошлого и чувствую, как внутри все болезненно сжимается. До ломоты и искр в глазах. По телу проходит ледяная волна, заставляя вздыбливаться каждый волосок, а в сердце оживает забытое ноющее чувство, словно заноза. Я думал, давно избавился от него, но, видимо, ошибся.
Тася… пожар вспыхивает в крови и струится по венам с каждым ударом сердца. Неясная тоска сковывает душу, мешая нормально дышать. Моя маленькая слабость, невинное искушение и самое значительное поражение. Нежная чистая девочка, что подарила мне себя и свою любовь. Я был у нее первым… но не оценил щедрого дара. Предал, растоптав все светлые чувства в ее душе. Мог ли я поступить по-другому? Тогда, в семнадцать, мне казалось, что иного пути нет. А сейчас… Какая теперь разница? Все к лучшему… я дал ей шанс на счастливое будущее, надеюсь, она смогла им воспользоваться.
Со злостью сжимаю челюсти, так что зубы скрипят. Надо уходить и сделать вид, что эта встреча мне приснилась, но я, как идиот, стою на месте и смотрю невидящим взглядом в пространство. Черт. Зацепила. Сковырнула давно затянувшуюся рану на сердце, которое теперь обильно кровоточит. Я ничего не забыл и не смог заменить ее никем.
— Не смей к ней приближаться, — врывается в мои мысли надменный женский голос.
Оборачиваюсь на звук и встречаюсь взглядом с Ульяной.
— Чего? — хмуро переспрашиваю. Может, мне показалось?
— Я про Тасю, — хмыкает она и кивает в сторону, куда удалилась Таисия.
— Мне нет до нее дела, — равнодушно пожимаю плечами. Я действительно не собираюсь вмешиваться ни в чью жизнь. Да и вообще скоро уеду.
— Если узнаю, — Ульяна расплывается в провокационный усмешке, — мошонку на уши натяну.
— Шалимова, — снисходительно ухмыляюсь я. — Нашелся ли хоть один мужчина, который согласился жениться на тебе?
— Тебя это не касается, — фыркает она и демонстративно отворачивается, тем самым давая ответ на мой вопрос. Ульяна и в школе-то была невыносимой грубиянкой, видимо, годы не смягчили ее характер.
— Я так и знал, — смеюсь и качаю головой.
— Да пошел ты, — зло шипит Уля, вскакивает с места и уходит, виляя бедрами. Надо признать, довольно сексуально виляет, только вот меня не зажигает. Насмотрелся за свою жизнь.