Я сходно отпускал Елицу. При всей разнице людей и ситуаций, там тоже была попытка объединения трёх голов: горячего от гормонов титулованного подростка, опытного, умудрённого воина и живого, переменчивого женского ума.
Попытка, как до меня слухи доходят, оказалось успешной. Попробую повторить опыт.
Я остыл, успокоился. И уже без напора, просто повествовательно, подвёл итоги:
— И вот ещё, друг мой Лазарь, домоправительницу свою — не неволить. Советов её — слушаться. Не обижать — ни словом, ни делом. Не сумеешь себя от… от дурости удержать… оторву голову. Мне будет грустно, но… Извини.
Лазарь отправился спать, а мы с Цыбой обсудили некоторые детали моего видения ожидающих их в Боголюбово проблем, потом перебрались подальше в лесок, и там, меж двух овчин, не теряя вернувшегося к ней обычного потустороннего вида, она так дала…!
И продолжала повторять каждую ночь в нашем переходе до Стрелки. Демонстративно не демонстрируя. Типа: а о чем тут говорить? О-ох, только присаживаться… осторожно. А так-то — всё как обычно.
Лазарь шёл пятнами, дергался, но… сам дурак. Зато — без греха.
Парадокс: такое ощущение, что только я один — занимаюсь в средневековье сексом. Остальные — решают проблемы. Цыба — личностные, психологические. Салман в Янине — сословные, Абдулла — религиозные, мировоззренческие. А так хочется большой и чистой любви! Без всяких далеко идущих планов, взаимовыгодных расчётов, ожиданий вознаграждений и поисков приемлемых компромисов…
Ваня! Смени человечество! У этого изначально, со времён ардипитеков, отношение к процессу — торгашеское. «Секс в обмен на пищу».
«У человекообразных долгое детство, и на то, чтобы вырастить каждого детеныша, самки тратят огромное количество сил и времени. Пока самка выкармливает детеныша, она не способна к зачатию. В результате самцы постоянно сталкиваются с проблемой нехватки «кондиционных» самок. Шимпанзе и гориллы решают эту проблему силовым путем. Самцы шимпанзе объединяются в боевые отряды и совершают рейды по территориям соседних группировок, пытаясь расширить свои владения и получить доступ к новым самкам. Гориллы-самцы изгоняют потенциальных конкурентов из семьи и стремятся стать единовластными хозяевами гарема. Для тех и других крупные клыки — не роскошь, а средство оставить больше потомства».
Обратите внимание: на успешность размножения у человекообразных влияет размер зубов. А не того, о чём вы подумали.
Наши предки нашли «третий путь»: «…ключевым событием ранней эволюции гоминид был переход к моногамии». Такой… сериальной. И пошло: моногамная семья — надёжные, проверенные временем сексо-торговые партнёры, прямохождение — в двух руках больше пищи можно принести, на двух ногах можно подальше «вкусненькое поискать», снижение агрессивности в стае — нет постоянной ежедневной войны за самок. Отсюда уменьшение клыков и семенников — нет спермовых войн как у шимпанзе. Что весьма хорошо — на поворотах не заносит и место для мозгов в головах остаётся.
«В обществе с преобладанием устойчивых парных связей, развившихся на базе стратегии «секс в обмен на пищу», самка абсолютно не заинтересована в том, чтобы устраивать своему самцу долгие периоды воздержания (кормить перестанет или вовсе к другой уйдет, подлец!). Более того, самке выгодно, чтобы самец вообще никак не мог определить, возможно ли в данный момент зачатие. Многие млекопитающие определяют это по запаху, но у гоминид отбор способствовал редукции множества обонятельных рецепторов. Самцы с ухудшенным обонянием лучше кормили свою семью — и становились более желанными брачными партнерами.
Самец, со своей стороны, тоже не заинтересован в том, чтобы его самка рекламировала свою готовность к зачатию и создавала ненужный ажиотаж среди других самцов — особенно если сам он в данный момент находится «на промысле». Самки, скрывающие овуляцию, становились предпочтительными партнершами, потому что у них было меньше поводов для супружеских измен…
Люди — единственные приматы, у которых самки имеют постоянно увеличенные груди (и некоторым самцам это нравится). Постоянно увеличенная грудь, не дающая никакой информации о способности самки к зачатию, входила в комплекс мер по укреплению моногамии и снижению враждебности между самцами.
По мере укрепления парных связей предпочтения самок должны были постепенно сместиться от самых агрессивных и доминантных самцов к самым заботливым. У тех видов животных, у которых самцы не заботятся о семье, выбор самого «крутого» (доминантного, мужественного) самца часто оказывается для самки наилучшей стратегией. Отцовская забота о потомстве в корне меняет ситуацию. Теперь самке (и ее потомству) гораздо важнее, чтобы самец был надежным кормильцем. Внешние признаки маскулинности (мужественности) и агрессивности, такие как крупные клыки, начинают не привлекать, а отталкивать самок…».