«Сбежала какая-то сволочь, украв луну…»
Сбежала какая-то сволочь, украв луну,бесхозные волны терзают материки,вишни взывают о гибели к плауну,звезды огромны, воды, само собою, горьки.скоро – мечта профсоюзов – до дна сократится день,скоро – какая физика! — солнце и ветер всех возьмут в оборот,шарик с горящей шапкою набекрень,катится так, что никто уже не найдет.
В городе, где квадрат зданий не спит, не спят,отбрасывая эхо на весь фольклор —на мостовой – прожилки руды, слюда.где ни ложись, не окажешься одинок,
тампосреди площади поднимается отсутствующая тень, остроугольная, уютная, как всегда,бедный Евгений, не нужно смотреть в поток,бедный Евгений, не нужно искать зазор,станешь как автор, узнаешь все наперед…Полюса немедля зарываются в плотный лед,наклоняется ось, день продолжает счет.Тень говорит луне: товарищ, не бойся, иди сюда.И луна идет.
«Заходил василиск, подарил василек…»
Заходил василиск, подарил василек,залетал мотылек, подарил василек, синий цвет – на разрыв, напрогляд, невпопад,васильки-васильки, не тревожьте солдат.Мимо русла горы, мимо склона реки,все-то пушки остры, заряженны штыки,под землею скользят броневые суда,васильки-васильки, не растите сюда.Ты кого заклинаешь, ночной дуралей,полевые цветы и царицу полей,небеса над полями, скопленья кислот,ненасытное пламя горящих болот?Лучше злые чернила из них заварить,запиши, как горит – все равно же горит.Все равно ни степи, ни руки, ни строки.Васильки, васильки, васильки, васильки.
«Является скучная сухая вареная рыба…»
T. A.
Является скучная сухая вареная рыба, например,щука в горчичном соусе, и начинает объяснять, чтоВолга не впадает в Каспийское море, а впадает в негоКама, а в Каму впадает тоже не Волга, а Ока, а Волгойявляется только Волга Верхняя, и ей, уважаемой рыбе,недоразумение это надоело, и предъявляет кольцо,которым ее противоправно и вопреки географииокольцевали в 1921 году, нашли и время, а потомвыловили еще раз в 42 и тогда уже съели, всю,с солью и горчицей, ничего другого не было, наши,конечно, немцы не дошли до Волги, то есть до Оки,то есть до Камы, и вообще, если бы ее немцы съели,она являлась бы немцам – и они бы ей не отказалив таком пустяке: снять треклятое кольцо с надписью«Нижняя Волга», им-то что, а с нашими уже и вырослав человеческий рост, и ходишь к ним семьдесятлет – ни в какую.
«Молодежь разучилась не только пить…»
Молодежь разучилась не только пить, старичье почти разучилось петь,мистер Бонд разлюбил королеву Маб, а Советский Союз взял и исчез,поголовье мифов сократилось на треть — право, не знаешь, куда смотреть:чтобы серый волк завелся в лесу, необходим лес.
Вот он и лезет из всех щелей — гигантские папоротники и хвощи,он тоже забыл, что у нас на дворе, и растет, сколько хватит сил и земли,когда-нибудь он станет углем (а мы не станем – ищи-свищи),когда-нибудь он станет углем, питающим корабли.
Под сенью небес – паровозный дым, типографский шрифт для грачей и ворон,под семью небесами снова тепло.над городами ручной неон беседует с миром на пять сторон,и включаются в некогда прерванный разговор,вспоминая себя, пласты нефтяных озер,и самый асфальт – воскрес.
«Ветер встал от восточных гор, закрывая дорогу в Сад…»
Ветер встал от восточных гор, закрывая дорогу в Сад,теперь он приводит в движенье воду, толкает каждый росток.Ушедшие навстречу ветру не приходят назад,и значит, те из нас, кто устал, выбирают путь на восток.Это очень большая земля, а нас немного живет на ней,мы не можем себе позволить выбрасывать любые дары,Пламя меча на границе Сада — ориентир для птиц и коней,чудные тернии и волчцы питают наши костры.Реки серы, реки огня – прекрасное топливо для машин,наше железо уходит в землю, земля дает пшеницу в ответ,Свет, которому мы не внемлем, пригоден для измеренья лет,и прах земной создает кувшин — и то, что льется в кувшин.Ангелам все это несколько странно,слетая в последний час,они висят в слоях атмосферы, как придонная рыба во льду.Но сотворивший левиафана и вслед сотворивший нас,вероятно знал, что он имел в виду.