Я положил голову ей на колени и рассмеялся:
— Без тебя я бы здесь и недели не справился.
Она взъерошила мне волосы:
— Ты, дорогой, без меня нигде бы не справился.
— Жалеешь, что мы переехали? — спросил я как бы шутя, хотя на самом деле это интересовало меня всерьез.
Бьянка медлила с ответом, перебирая мои волосы.
— Конечно нет. Думаю, нам тут будет очень хорошо.
Я выдохнул, но в душе все равно осталась какая-то тяжесть.
Через несколько дней я сидел в шезлонге, укрывшись в тени и пытаясь отодрать следы краски на груди, когда с улицы прибежали Вильям и Белла:
— Папа, папа! Можно мы поиграем с Фабианом?
Они подпрыгивали, глаза сверкали.
— Ну да…
— У него есть батут, — сообщил Вильям.
— Батут? — переспросила появившаяся в саду Бьянка.
Полгода назад Вильям захотел поехать в батутный парк, но, после того как Бьянка узнала из интернета, сколько людей в Швеции каждый год ломают ноги на батутах, мы решили не ехать.
На этот раз Вильям не собирался сдаваться и клянчил:
— Он совсем маленький.
Бьянка посмотрела на меня, угадывая мои мысли.
Такие решения были для нее мучительны, но она понимала, что нужно согласиться.
— Тебе лучше пойти тоже и присмотреть за ними, — велела она мне.
— О’кей.
Батут меня не волновал. А вот Фабиан… Он же слишком взрослый, чтобы водиться с Беллой и Вильямом.
— Пойдем, папа, пожалуйста! — упрашивала Белла.
— Хорошо, но ненадолго.
Я натянул футболку, и мы с детьми отправились в сад семейства Селандер.
Фабиан уже прыгал на батуте, Вильям и Белла быстро сняли сандалии и встали в очередь. Это действительно был самый маленький батут из всех, что я видел, прыгать на нем можно было только по одному.
— Надо же, здравствуйте!
На меня чуть не натолкнулась внезапно появившаяся во дворе Жаклин. Ее длинные волосы были собраны в пучок, глаза прятались за черными солнцезащитными очками. На ней не было ничего, кроме ярко-красного бикини.
— Здравствуйте, — ответил я и посмотрел в сторону.
Было трудно отвести глаза от ее неприкрытой кожи.
— Как мило, что вы заглянули. Хотите выпить? — Без тени смущения Жаклин обеими руками подняла очки на лоб, еще более обнажив тело с идеальным загаром.
Я не знал, на чем остановить взгляд.
— Спасибо, но мне нужно идти работать. — Я показал следы краски на руках.
Жаклин оглядела меня с улыбкой:
— Бедный, только и делаете, что работаете.
— Ничего, если я оставлю детей? — спросил я.
Она со смехом кивнула:
— Идите красьте! Мы тут разберемся.
Она прошла так близко от меня, что я почувствовал запах кокосового масла. На газоне возле шезлонга Жаклин сбросила шлепанцы и улеглась, вытянув блестевшее от масла тело и закинув руки за голову. Я не хотел смотреть, хотя удержаться было трудно.
— Я заберу вас через час, — сказал я Вильяму и Белле, — или сами найдете дорогу.
Они были слишком заняты, чтобы ответить.
Когда я возвращался, низко над крышами домов висело солнце, этот разрывающий небо гигантский огненный шар. По моему лицу тек пот, перед глазами мелькали красные и золотые звездочки. Солнце так сильно слепило, что я отвел глаза в сторону, и в поле зрения оказался дом номер четырнадцать, в котором жил Ула Нильссон, осужденный за применение насилия.
Это заняло секунду или две. Я моргнул и прищурился, глядя на конек крыши.
Ула смотрел на меня из окна на фронтоне. Острым пристальным взглядом. Заметив, что я его вижу, он исчез.
7. Жаклин
После катастрофы
Пятница, 13 октября 2017 года
Микки уехал вслед за «скорой», а я так и стою у въезда в квартал. На земле лежит красный велосипед Бьянки, руль погнут, колесо смято.
— Пожалуйста, — говорю я Фабиану. — Я не могу этого видеть.
Он поднимает велосипед. Ула помогает отнести его к тринадцатому дому.
На улице воцаряется мрачная тишина, кожу царапает холод.
— Что мы будем делать? — спрашивает Фабиан.
Мне хочется закричать. Это случилось именно сейчас, когда все уже почти наладилось.
Передо мной стоит «БМВ» с разбитым бампером. Зачем я купила этот проклятый автомобиль? На меня смотрят Белла и Вильям. Хочется обнять их, прошептать что-то утешающее, но они отстраняются, держатся вместе, они начеку.