Мне больше не приходило в голову ни одного названия роз. Во втором припеве я вступил, подпевая с радостью, твердой как камень, святой как освобождение:
А душа вдруг появилась на капоте; сидела со скрещенными ногами, прижимаясь лицом к стеклу, и орала:
Она еще мило так улыбнулась, а потом взяла и сорвала «дворники» — прямо гигантский младенец, отрывающий мухе крылышки. Меня это настолько поразило, что я не сразу понял — ведь дорогу-то я не вижу. Душа обрела плоть. Я вцепился в руль мертвой хваткой и плавно снизил скорость, вытягивая шею, чтобы разглядеть, куда еду; сердце едва не выпрыгивало из груди.
— Слушай, Джордж, давай поведу я — лучше будет, — предложила душа. — Ты совсем дошел до ручки, уже сквозь меня не видишь.
— «Рыжая новинка»! — бросил я в усмехающуюся рожу. — «Боевой клич»! «Солнечная дева»! «Пламя свечи»! «Красивая вещица»! «Морской ветерок»!
Скорость упала до пятидесяти, я все еще ехал. Попытавшись разглядеть, что там, впереди, я сдвинулся в сторону — душа тоже, загораживая мне обзор. Однако я успел заметить справа низкий холм и необъятные солончаковые просторы впереди — этого хватило. Крутанув руль вправо, я съехал на осушенную низину и рванул, выжав газ до упора.
Душа все еще держалась на капоте — сидела себе преспокойно в том же положении, дико скалилась, а изо рта у нее стекала пена, заляпывая лобовое стекло. Я глянул на пол под сиденьем: обе коробочки «бешеных» таблеток исчезли. Мне стало уже наплевать, что там возможно, а что нет.
Душа поднесла руку ко рту, стерла липкую пену и размазала по стеклу.
— «Хоки-поки»![49] — выкрикнул я, — такая ярко-оранжевая, с желтым «глазком». Отдаешь всего себя и берешь всего себя же. «Пастушка» — бледно-розовая, даже белая по сравнению с моей шляпой.
Я сдернул с себя шляпу и помахал перед заляпанным пеной размытым лицом души, чтобы она ничего не увидела, а сам тем временем резко крутанул руль влево — «кадиллак» завертелся, описав полный круг, после чего я дал по газам и крутанул вправо.
Мутная пленка пены на стекле не давала разглядеть дорогу как следует, но, похоже, душу я сбросил. Однако во мне как будто что-то оборвалось, когда я услышал, как она начала резко притоптывать по крыше, а потом пустилась в пляс, весело напевая:
ТОП. ТОП. Крыша прогибалась, а обшивка на потолке салона трещала по швам.
ТОП. ТОП. Топот по крыше.
У меня уже уши закладывало. Затормозив, я рывком дал задний ход, после чего исполнил свой «топ-топ»: со всей силы вдарил по тормозам. Но душа даже не шелохнулась.
— Кто я? — верещала она. — Кто, кто я?.
И снова давай петь, на мотив из мультфильма про моряка Попая:
— А ты, Джордж, — пробормотала душа, — ты — простодушный Моби Дик.
Крышу пробил кончик гарпуна — зазубренное острие вонзилось в сиденье, пройдя так близко от моей головы, что задело поля шляпы. Гарпун! У меня такое в уме не укладывалось.
— Дай я поведу! — потребовала душа. — Ты свое уже откатал. Все, конец!
Я не обращал внимания. Так и гнал, выжимая сцепление, аж тахометр зашкаливал. Нос «кадиллака» задрался — настоящий гоночный автомобиль на старте. Душа прыгнула обратно на капот и начала притоптывать в танце, но потом вдруг остановилась:
— Дай мне порулить. Я знаю, что тебе нужно, знаю, что ты ищешь.
И снова пустилась в пляс: топ-топ… топ-топ… топ-топ… Я переключился на вторую передачу, но она даже не покачнулась.
Ревел мотор, орала танцующая душа, кровь стучала в висках, но я вдруг отчетливо услышал голос из радио, голос, который слышал лишь однажды, четыре слова. Мальчуган, передразнивающий мать: «Пошевеливайся же!.. Мы опаздываем!» Эдди! Я тормознул так, что головой стукнулся о руль.
Душа, по-прежнему сидевшая на капоте, начала одними губами и с жуткими ужимками повторять за Эдди, вещавшим из радио: «Это был мой любимый рисунок. Лошадки — на самом деле олени, которые умеют принимать сигналы от душ через рога-антенны, совсем как у телевизора. Большой красный цветок получает сигналы от солнца и направляет оленям. Простой красный цветок, я даже не знаю, как он называется. Длинная зеленая машина должна найти цветок и оленей. Ей нужны большие, толстые колеса, потому что дорога дальняя, а цветок спрятан, и олени скачут быстрее ветра. В середине — солнце; ну, это и так понятно — чтобы все видно было. Я не хотел потерять рисунок».
50
Капитан Ахав — персонаж классического романа Германа Мелвилла «Моби Дик», охотившийся за белым китом по имени Моби Дик.