Казалось, умолкла навсегда многовековая песня Армении, и не осталось вокруг никаких звуков, кроме сухого треска пожаров, свиста ветра, воплей ужаса и глухого напева псалмов лишившегося рассудка Комитаса…
Но мыслимо ли, чтобы чудовище одержало победу над человеком, а прошлое — над будущим? «Народ, который не хочет умирать, никогда не умрет! Та малая толика крови, что осталась у Армении, бесценна — из нее завтра возродится новое героическое поколение», — сразу же после армянской резни писал Анатоль Франс, пророчествуя о сегодняшней возрожденной Армении.
Об этой возрожденной Армении спустя годы написал один из выдающихся художников нашего времени Рокуэлл Кент: «Невольно поражаешься, видя в этом маленьком уголке земного шара такие памятники и таких людей, которые могут быть гордостью и украшением всего мира».
Многим театроведам мира известно, что еще две тысячи лет тому назад в армянской столице Арташате существовал театр, что там ставились пьесы греческих и армянских авторов и что во время одного из представлений на сцену была вынесена по ходу действия отрубленная голова римского полководца Марка Красса.
Однако пусть им будет известно и то, что 2000 лет тому назад театр у нас был, а вот в 1920 году…
Но вернемся пока в Арташат, в те стародавние времена, когда еще не родился даже герой представляемой уже двадцать веков на сцене мира трагедии христианства Иисус Христос…
Итак, в Арташатском театре две тысячи лет тому назад вынесли на сцену отрубленную голову прославленного римского полководца Марка Красса. Да, да, именно того самого Красса, надменного римского претора, а потом и триумвира, который подавил восстание Спартака и распял сотни отважных гладиаторов по обеим сторонам Аппиевой дороги. По свидетельству современников, он распял бы и больше, если бы хватило крестов…
В то время, о котором идет речь, римские легионы сражались в Месопотамии с объединенными войсками парфян и армян. Армянский царь Артавазд II, драматург и большой поклонник эллинистической культуры и театра, устроил в столице Армении Арташате торжество в честь парфянского царя Вородеса I и его сына. Желая укрепить союз с парфянами, он отдавал свою сестру Тигрануи за сына Вородеса — Бакура.
В этот день на сцене арташатского театра шла драма Эврипида «Вакханки», где главную роль исполнял знаменитый греческий трагик Ясон. По роли Ясон должен был выйти на сцену с отрубленной головой растерзанного вакханками Пентеоса на щите и произнести свой монолог: «Возвращаясь домой, мы несем с гор счастливую добычу — убитого оленя…»
Только Ясон собирался выйти на сцену, как в театр ворвался гонец от полководца Сурена. Он привез с поля боя близ города Карры весть о победе и отрубленную голову Красса… Ловкий Ясон выхватил у вестника голову Красса, положил на щит и выбежал на сцену. Под. восторженные возгласы народа и двух царей произнес он свой монолог — стирая грани между действительностью и пьесой, придавая ей новый смысл.
Впрочем, имея в виду значение одержанной Востоком победы над Римом под Каррами, можно предположить, что царь Артавазд, будучи драматургом, в этот день выступил и в роли режиссера: зная о победе, он умышленно выбрал для представления драму Эврипида и заранее обыграл с Ясоном мизансцену с головой Красса…
Как бы то ни было, надменный Красс, посылавший гладиатора Спартака в цирк на растерзание, пожал то, что посеял, — заменил собой театральную бутафорию на арташатской сцене.
Представление в Арташате, прозванном римлянами «Карфагеном Армении», — первый зафиксированный историей спектакль в Армении. По свидетельству Плутарха, он состоялся 7 или 8 мая 53 года до нашей эры.
Однако театр в Армении существовал и до этого, при царе Тигране Великом, который, как сообщает тот же Плутарх, пригласил в свою столицу Тигранакерт многих греческих актеров для открытия нового театра. Именно этих актеров впоследствии использовал Лукулл в торжествах по случаю захвата Тигранакерта.
Эллинистический театр в Армении существовал около пяти веков, до III–IV века нашей эры. Впоследствии, с конца III века, воинствующее христианство искоренило языческое искусство и особенно театр, который в средневековой Армении сохранил существование лишь в виде мистерий.
О средневековом театре Армении до нас дошло очень мало сведений. Но известно о проклятиях и анафемах театру со стороны церкви, считавшей его «язычеством», «скверной», «порождением антихриста».
В этих условиях историки, естественно, не могли писать о крестьянском, Гусинском театре, который существовал в форме опер-сказок, народных кукольных представлений и т. п.
До последнего времени (я сам видел это в Ереване юношей) бродячие ашуги и гусаны, в одиночку или группами, ставили такие оперы-сказки на площадях и базарах наших городов и сел.
После долгого перерыва наша история вновь заговорила о театре начиная с XVII–XVIII веков — о театре профессиональном, об армянских театральных представлениях в индийской армянской колонии, во Львове, Ереване, Венеции, а потом и в Тбилиси, Баку, Исфагане, Новой Нахичевани, Астрахани и других городах.
Французский путешественник Шарден рассказывает в своих путевых заметках, что в 1664 году в Ереване он присутствовал на театральном представлении.
Следующий известный нам спектакль — поставленная учениками армянской школы во Львове в 1668 году пьеса «Мученичество святой девы Рипсиме». Впоследствии сообщений о театральных постановках становится все больше и больше.
В XVIII–XIX веках уже существовали выдающиеся актеры и известные армянские театральные труппы, которые со своим отлично подобранным национальным и классическим репертуаром выступали в Армении и других городах — в Москве, Петербурге, Одессе, Ростове, Тифлисе, Баку, в Венеции, Львове, Калькутте, Исфагане, Париже, Женеве…
Гастроли таких выдающихся артистов, как Мпакян, Петрос Адамян, Сирануйш, Ваграм Папазян, Ованес Абелян, имели шумный успех не только в Армении, но и в России, во Франции, Италии, Америке, в Турции и Персии.
Интересно отметить, что благодаря гастролирующим актерам и труппам Шекспир так давно и прочно вошел в нашу культуру и народ так сроднился с ним, что многие крестьяне наивно считали «Гамлет» и «Отелло» армянскими пьесами (несомненно, этому весьма способствовали и блестящие переводы Ованеса Масеяна, прекрасно звучащие по-армянски)… До сих пор еще в самых глухих уголках Армении можно встретить огромное количество маленьких, черноглазых и сопливых Гамлетов и Лаэртов, не говоря уже о бесчисленных ревущих Офелиях и Дездемонах…
Не знаю, во многих ли странах существуют особые Шекспировские центры и библиотеки, но само собой разумеется, что возможно это. лишь там, где ощущается глубокое родство с Шекспиром, где он почитается — своим…
Весьма характерен для нашего народа-шекспиролюба следующий эпизод. В 1944 году в Ереване был организован Шекспировский фестиваль и конгресс. Участники его решили съездить также в Эчмиадзин и Ошакай, а в годы войны для этого требовался пропуск… В пути машины остановили:
— Кто такие? Предъявите пропуск, — обратился к ним молодой пограничник-армянин.
— Мы участники и гости Шекспировского фестиваля, — отвечает кто-то, кажется, театровед Юзовский.
— Вот как… Проезжайте, — разрешает пограничник, воспринимая уже одно имя Шекспира как пропуск…
…Образ Гамлета, созданный Петросом Адамяном, до сих пор занимает умы многих армянских и русских театроведов. Армянский артист Мнакян по праву считается основоположником театра в Турции, а трагик Ваграм Папазян, одновременно блестящий беллетрист, был и остается одним из лучших актеров «театра Шекспира», тонким шекспироведом.