- Одетым? – спросил он, опускаясь на меня.
- О, ты запомнишь это на всю жизнь, - подтвердил я, и заставил его подняться на ноги.
Он, конечно, не ожидал, что я окажусь не только голым, но и сильным. Я раскрутил его и бросил вниз лицом на журнальный столик, который тут же крякнул под весом теперь уже моего любовника. Сам Борис явил мне свой тыл в самой подходящей для меня позиции. Схватив его за расстегнутые брюки, я резко рванул их вниз, оставив его лежать в пиджаке, рубашке, со спущенными штанами и голым задом. Вид неряшливо одетого Бориса обеспечил мне охренительную и пролонгированную эрекцию, которой я и не замедлил воспользоваться в сей же момент.
Ну, Боря, здравствуй.
Он попытался сбежать, но не смог, потому что я вдавил его грудь в столик. Он замер, и я с удовольствием заметил, что он помогает себе сам.
- Умница, - похвалил я его, продолжая покорять неизведанные глубины.
Когда, по моему мнению, он довольно глубоко пропустил меня в себя, я стал двигаться в нем в поисках тайной комнаты, войдя в которую, Борис уже никогда не выйдет обратно.
Получилось. Мой мужчина сам известил меня об этом, издав не то стон, не то гул, идущий от своих голосовых связок. Это было неважно, это был он. Звук, который издал мой любимый, когда я попал туда, куда метил.
Пока я боролся с желанием задвинуть себя в него по самый аппендицит, Борис мужественно сдерживал слезы и делал вид, что ничего странного с ним не происходит. Все бы ничего и быть бы нам вместе, но тут из коридора раздался до боли знакомый голос той, о которой мы совсем забыли.
- Я пошла! – крикнула бабуля и я, чуть не оставив себя в Борисе, вскочил на ноги.
- Проводишь? – бабуля явно издевалась, а я метался по комнате в поисках хотя бы своих трусов.
- Ща, бабахен! – крикнул я в ответ. – Не ходи сюда, тут занято.
- Ничего, - прозвучало в ответ, - Я подожду!
Проклиная все на свете, я нашел на полу полотенце и, обвязав его вокруг бедер, вышел в коридор.
Бабуля стояла около двери с развратной улыбкой на губах, и я понял, что она вышла из ванной не сию секунду.
- Бабуль, - покраснел я, - Ты что делаешь-то, а?
- Помыться зашла, заодно привела тебе этого шницеля, - улыбнулась бабушка, - Ну, красив, ничего не могу сказать. Красив. На Тома Круза похож.
- Еще как, - смутился я и чмокнул ее в щечку, - Только как тебе удалось…
- Имя его я знаю, место твоей прежней работы знаю, больше и не надо было, а уж уговорить его после пары рюмок коньяка вообще фигня…
- Бабуль. Позвоню.
- Куда вы теперь оба от меня денетесь, - прохрипела бабушка, переступая порог, - Удачи тебе, родной. Пойду, не буду вам мешать крушить квартиру, - сказала она и открыла входную дверь, - Фикус только не роняйте, он еще Сталина помнит.
За ней тихо закрылась входная дверь.
Улыбнувшись ей вслед, я вспомнил про Борьку и вбежал обратно.
О, мне не надо было смотреть на это, потому что полотенце само слетело с меня. Мой мужчина никогда еще не выглядел так сладко. Даже когда был полностью одет. Даже на корпоративах. Даже когда нам случилось пообниматься во празднования моего дня рождения. Даже когда он чуть не поцеловал меня около «Форда». Даже когда чуть не поимел меня около ксерокса.
Еще одно движение рукой у тебя между ног, еще один мой поцелуй, и ты выдашь мне такой искристый оргазм, что я, боюсь, тоже не выдержу…
Но не сейчас, любимый. Не сейчас.
- Потерпи, - попросил я и, примостившись, попытался войти в него опять. По сантиметру заталкиваясь внутрь, я мстил ему за всю ту осень, которой он поливал мою жизнь с тех самых пор, как мы познакомились. Бедняга о чем-то просил меня тихим плачущим голосом, но я-то знал, как все бывает. Это сначала плохо, а потом пройдет, подумал я, и стал ездить в нем вперед-назад, обеспечивая себе тесные объятия, а ему новые ощущения. Над последним, впрочем, надо было поработать, но когда Борис тюкнулся головой в столешницу и тихо продудел в нее, я понял, что мы на верном пути.
И тут начался фестиваль, который многие никогда не забывают, потому что это их первый раз. У нас с Борей все выходило удачно, особенно если учесть тот факт, что я имел некоторый опыт, а у него не было возможности этому научиться. В какой-то момент я наклонился к его уху и все-таки спросил:
- Боря, ведь я у тебя первый?
- Нет, сволочь, последний, - чуть не заплакал он, потому что я снова вмазал ему по внутренней лыжне, - Боже мой…
- Еще? – я измывался над этим бруталом с голой задницей.
- Еще, Саш-ш-ш-ш... если тебе не трудно... аа-а-ах… еще…
Я решил замучить его до смерти, но сам уже улетал вместе с ним. Я кончил раньше, а когда смог дотянуться до его живота, то довел его до такого бешеного финала, что его сперма улетала через столик на пол. Ну, еще бы! В момент его кончины мы сидели на полу, он был между моих ног, я с уверенностью занимался им, чувствуя, как наливаются сталью кубики его пресса под распахнутой рубашкой, мы пытались с горем пополам целоваться, и все это при том, что он был почти полностью одет. Вспоминая эту картину позже, я начинал дрожать и судорожно искать место, куда бы мне присесть, потому что резко подскакивало артериальное давление.
Я сидел на полу, прислоняясь спиной к шкафу, а Борька так и лежал между моих раскинутых ног. Причесывая пальцами темные душистые волосы, я рассматривал его грудь, гладил его графический живот и просто отдыхал от своей прошлой неудачной жизни.
- Слушай, - вдруг подбросило меня, - Ты же женат, Боря…
- Нет, - покачал он головой у меня на животе, - Не срослось.
- Как это? – все еще не верил я.
- «Не вынесла душа поэта позора мелочных обид…», - произнес он, и мои извилины окончательно избавились от серого вещества, - Я, конечно, скотина.
- Твою мать… - вырвалось из моего девственного рта. – Порвал с женщиной? Долго прожили?
- Полтора года.
- Из-за меня? Ты сделал это из-за меня?
Борис стал медленно застегивать рубашку.
- Я сказал ей, что полюбил другую. Нет, я просто напился, и я просто не смог.
- Ты убил ее дважды.
- Ну, женщины посильнее нас будут, - тихо сказал Борис, - Это мы, мужики, такие, - чуть что, сразу в слезы.
Я смотрел на его ресницы и понял, что сейчас по-настоящему заплачу.
Утро было действительно добрым. Я проснулся рядом с любимым, словил коленками солнечный свет, провел пальцами по сильной спине рядом с собой, выгнулся, потянулся и, посмотрев на часы, с удовольствием отметил, что в субботу можно проспать хоть до обеда.
- Са-а-аш… - услышал я, и почувствовал на себе теплые ладони.