– Ты спрашиваешь, настолько ли они близки, чтобы предупреждать о следаке, который что-то вынюхивает?
– Грубо, Варя, грубо. Ладно.
Они шли обратно по дороге к дому Марата. Ворота раздвинулись, и со двора дома вылетел ландкрузер чёрного цвета, показав им хвост.
– Ну, вот видишь, они как-то связаны. Надо вызвать этого любителя гонок к себе в кабинет. Тебе не кажется, что как-то много событий закручивается вокруг этой семьи? – резюмировал Алексей.
Они стояли напротив дома Марата, ворота автоматически закрылись.
– Давай ещё пройдем тут, может, кого увидим.
Они пошли обратно и свернули немного вправо. Из трубы одного покосившегося домика тянулась тонкая струйка дымка. Возле дома сидел дедок и раскуривал трубку.
– Здравствуйте, – поздоровались Алексей и Варвара.
– Привет, коли не шутите. Чего это у нас городские сюда приехали, что за событие?
– Следственный комитет, – заученным движением Алексей показал раскрытые корочки.
– У-у-у, – присвистнул дедок.
– Интересуемся пребыванием вот этих двух подростков, может, видели. Особенно интересует февраль этого года.
– А что с ними, – дедок будто не спрашивал, а говорил утвердительно, разглядывая фотографии.
– Пропали в феврале этого года. Есть предположение, что они здесь, в вашей деревне, жили. Их тела обнаружены в Спешково, – продолжил Алексей.
– Понятно. В Спешково ещё мужик пропал какой-то вроде.
– Да, сейчас опознание идёт, возможно, и его тело обнаружено тоже, – кивнул Алексей.
– Да, дела… Видел я их. Тёрлись тут, гуляли за ручку.
– Тут у вас сосед есть, Марат Гасанов, они в его доме жили?
– Да знаю я соседа ентого. У него жили, потом их Лариска на машине куда-то увозила.
– Лариса? Это вот дом, на краю деревни который? – уточнила Варвара.
– Да, она. Зажиточная баба, у неё тут неподалеку есть с десяток гектаров, там у неё ферма.
– Ферма? – переспросил Алексей, – покажете?
– Да вы проезжали её, когда из Спешково ехали.
– Да, какие-то поля были…– протянул Алексей.
– Чьи это поля, маркиза Карабаса… Маркизы, короче, – со смешком констатировала Варвара.
– У неё там кто-то живет, мигранты, похоже, поля-то нужно кому-то обрабатывать, возит еду им, дети ездили, не знаю, на лошадях катались, может.
– Вы их в последний раз когда видели здесь, в деревне? – спросила Варвара.
– Так после нового года здесь всё и были. Да и этот, торгаш наш…Тут часто был.
– А учёба? – подключился Алексей.
– А вот тут не знаю, мил браток. Только пил этот их отец не по-детски. Гулевал. И январь, и февраль, и гости ездили табунами. Ну, и не знаю… вроде как и сплетня… Но мой глаз говорит, что с Лариской-то у них сладилось последнее время, понимаешь, – и дед показал немного неприличный жест, означающий совокупление.
– Спасибо, что-то вспомните, мне позвоните.
– Да у меня и телефона-то нет.
– А как вы тут живете? – изумилась Варвара.
– Да один и живу.
Они поблагодарили деда, и снова вышли на центральную улицу.
– Звони Ивану, пусть нас отсюда забирает, – попросила Варвара.
– Ладно… А ты не хочешь на ферму проехать? Посмотреть, что и как. Что думаешь, они любовники?
Алексей позвонил Ивану и попросил приехать.
– Ну, тогда она его что-то быстро сдала. У нас версия какая была – дети жили в Ручьях, а тут получается, что жили всю дорогу в этой глуши. Кстати… А ты там бумаги брал в опеке, что у них там насчет проверок?
– Так там эта Оксана все проверки делала. Ты ж сама говорила, что она, похоже, в доле. Тут явно детей взяли неизвестно для чего. Получается. Отец гуляет, бухает, зажигает с фермершей. Мать зависает в городе, балуется коксом, её интересуют наряды, развлечения, благо есть подружка, которая ей вместо ребёнка, по сути, судя по затратам. Да уже, семейка Адамс.
– Погоди, это всё со слов. Ну, наркомания дело подтверждённое, но не совсем. В крови, говоришь, обнаружено, это могло быть что-то разовое, а эта Ксюша просто наговаривает, представляешь, она бросила подругу, когда та подозрительно быстро потеряла сознание, ещё не факт, что она не услышала, что дыхание было затрудненное. То есть, если сказать, что она видела это в первый раз, получается, что она реально бросила человека умирать. Даже если не убивала – то убила. А если сказать, что она употребляла кокс и часто была невменяемая – то, вроде как, и ничего, ну, подумаешь, раньше блевала, сейчас спит. Нормально для наркоманки. И вообще… Когда кого-то отравляешь, то вряд ли будешь оказывать помощь. Даже сёстры могут травить друг друга, а на людях показывать, что не имеют к отравлению отношения…
Старая жигули остановилась около них.