– Молодой человек, Вы готовы?
Как можно ответить на такой вопрос? Готов ли я расстаться окончательно с надеждой, с планами, которые мы вместе строили? Определенно нет. Готов ли я увидеть то, что осталось от любимого человека? Сто раз нет. Тысячи раз нет. Но этот разговор происходил только внутри меня. В ответ вышедшему ко мне санитару я просто кивнул головой. Все, что мне оставалось – следовать за этим человеком.
Яркий белый свет, отражающийся от белого слегка потрепанного временами кафеля, не давал мне полностью погрузиться в свои размышления. И без того затрудненное дыхание, которое то и дело сворачивалось в колючий ком в горле, осложнялось примешивающимся запахом спирта и еще чего-то, с чем раньше я не сталкивался. И вот я уже в этой окутанной прохладой и гробовой тишиной комнате. Передо мной два металлических стола. Один пустой. На втором – лежит тело, прикрытое чем-то белым. То ли ткань, то ли нечто синтетическое, я не могу собраться с мыслями, плохо анализирую ситуацию и все происходящее. Иногда я думал, что, наверное, жутко приходить на опознание тела, как это нередко показывают в фильмах. Но теперь я оказался героем какого-то неудачного фильма. Как бы я был рад, если бы все это оказалось лишь сном. Но нет. Есть свершившийся факт. И все, что может сделать человек – лишь подтвердить, что на столе перед тобой лежит тело знакомого, родственника или любимого человека.
Санитар абсолютно спокойными глазами посмотрел на меня.
– Вы готовы? – приглушенным и невозмутимым голосом спросил он.
Я не отвечал. Просто кивнул головой, не спуская глаз с белой материи, накрывавшей тело.
– Мы как смогли, обмыли ее. Уж не обессудьте, сильно пострадала.
Санитар взялся за ткань у изголовья. Сначала моему взору открылась макушка. Я содрогнулся. На голове у погибшей вообще не было волос. Они попросту сгорели. Дальше лицо. Потом плечи. Я не выдержал и остановил санитара. Мое лицо скривилось от жуткого коктейля эмоций, бушевавших внутри меня. В моем сознании произошел взрыв. Да, увиденное было ужасным. Я не мог смотреть прямо на тело, находящееся передо мной. Но нечто иное заставило мое лицо искривляться от эмоций.
– Это не Рита! – поспешил воскликнуть я.
– Не переживайте, со всеми такое случается. Соберитесь. Мне нужно зафиксировать, что Вы подтвердили личность умершей. Я понимаю, что пока Вы этого не можете принять, но все же.
– Парень, ты не понимаешь меня, это не Рита!
– Как не Рита? Вы же уверяли, что она! Вы, наверное, что-то путаете!
– Это не она.
– А почему раньше говорили, что она?
– У нее телефон звонил. Телефон Рите принадлежал. А это, как я могу понять из знакомых мне очертаний, – тело Лены, Лены Хвостовой, ее подруги.
– Но как же так? Что произошло?
– Что произошло? Суматоха. Люди в критических ситуациях могут заблудиться внутри себя. Вот и я заблудился. Могу я на телефон посмотреть?
– Да, конечно. Девушка его в свой клатч сунула. Эту мини-сумочку так сильно сжимала, что пришлось даже несколько пальцев сломать, чтобы высвободить. Удивительно, как телефон еще уцелел. Вон, как все обгорело.
Я ухватился за телефон. Он действительно принадлежал Рите. На удивление устройство было в рабочем состоянии. Я с легкостью снял блокировку, поскольку знал нужную комбинацию. Мне сразу стало понятно, как именно гаджет попал в руки Лены. Она делала фото. Рита позировала. Судя по всему, фото было последним, что успела сделать Лена. Дальше началась суматоха, и девушка положила телефон в свою сумочку.
– Я заберу? – слегка протягивая вперед смартфон, спросил я.
– Вообще-то нам нужно дождаться приезда полиции, но, поскольку этот телефон не принадлежал Лене, то можете взять. Если что, данные Ваши у меня есть, свяжемся.
Санитар продолжал говорить, но я его уже не слышал. Я махнул головой и направился к выходу. Что же произошло с Ритой? Неужели она так же как и Лена? Где же она?
Вечер, а затем и ночь прошли для меня достаточно напряженно. Поскольку пожар был крупный, пострадавших и погибших развезли по разным медицинским учреждениям. Благо, список этих учреждений был вывешен в интернете. Каждая больница и поликлиника, которую я посещал, еще больше будоражили мое сознание. Мысли боролись друг с другом. Была велика вероятность, что Рита все же не выжила, но неплохие шансы также говорили об обратном.
И вот – последняя больница. Если и здесь не окажется – то не знаю, что и делать. Регистратура. Раннее утро. Никто не хочет давать никаких консультаций. Дежурная медсестра нехотя начала просматривать журнал потерпевших.
– Велецкая, говорите? Маргарита Алексеевна? Кажись, слышала что-то… Нет, не было такой. Не зарегистрирована.