Я поскрипела зубами и четко усвоила: отныне все денежные дела и переговоры с другими людьми придется вести самой. Ну… тоже урок. За который приходится платить ежедневной нервотрепкой при общении с бабкой.
— Что за бордель в грязи вы тут развели? — К удивлению, бабка сбавила тон, в ее голосе был скорее брезгливый интерес, чем настоящий гнев, после которого нам грозило оказаться на улице без тех денег, что мы ей уже заплатили. — Это что?
Она прошла ближе и с легким любопытством потыкала носком потертого сапога в деревянную платформу, на которой я ваяла четвертый, надеюсь, окончательный вариант помеси жаровни и тандыра.
— Печка это будет, передвижная, — особого смысла разводить секретность я не видела.
— На телеге, что ли? — быстро сообразила бабка. Собственно, у нее было имя — госпожа Магнолия. Но из этой старой копченой селедки была такая же магнолия, как из меня принцесса. — И зачем тебе такая дурость? Печка передвижная, ты посмотри. Ума-то нету, так они грязь на колесах громоздят, вишь ты… чокнутые. А как совсем осьминог из уха-то вылезет да подожжете мне дом, блаженные, а? Кто мне за это заплатит, я вас спрашиваю?
— Когда у вас Бурый Гонт халупу снимал да по пьяни калитку снес, вы с кого плату требовали? — подал вдруг голос Крон, подтаскивая за спиной бабки мне новый ком глины. — Небось, так кривая и стоит, того и гляди пришибет какого посетителя. И будете сами виру выплачивать за увечье.
— Ах ты, поганец! — буквально взвилась бабка, проворно оборачиваясь к моему названому братцу, которому я за ее спиной показала измазанный в глине кулак и скорчила страшную рожу, означающую: ты что несешь, придурок?! Хочешь, чтобы карга нас прямо сейчас на улицу выгнала?!
Крон в ответ сделал сложное движение глазами, которое я не поняла. Но налетевшая на него бабуся-пиратка с цветочным именем была остановлена буквально в трех сантиметрах от жертвы одной фразой:
— Так я о чем… калитку-то вам починить или как? Пусть на одной гнилой петле болтается?
Госпожа Магнолия с минуту сурово сопела, спуская уже накопленный пар, а потом коротко хмыкнула:
— Скидки за постой не будет.
— Да это понятно, — кивнул Крон. — Вы вон досок хороших скажите внуку принести да петлю у кузнеца новую закажите. А остальное сделаю.
— Все есть, все есть, — засуетилась вдруг бабка. — Давно уж припасено. Только жадные все стали, за час работы хотят чуть не королевским золотом! А ну, пошли, милок… чай, тут в грязи-то и без тебя справятся.
Я снова вытерла лоб локтем, озадаченно глядя вслед удалившимся товарищам. И как это понимать? Только что вот я вспоминала, что этого увальня лучше одного с деньгами на переговоры не отпускать, и тут же — тут же! — он развел отличную дипломатию с бабулькой, отвлек ее от меня и моей работы, и ему даже не особенно дорого оно встало. Крон еще вчера сказал, что, будь у него материалы и инструменты, калитку бабке починил бы в момент.
Но предлагать этого домохозяйке тогда не стал, а вот сейчас использовал как козырь. Это как, у него мозги работают в мерцающем режиме? Тут варю теорему Пифагора, а тут примус починяю?
Подумав немного, я вернулась к ваянию печи, решив, что нашла более-менее правдоподобное объяснение странностям. Дело в том, что Крон вел себя как типичный здешний деревенский житель: деньгами он не очень умел распоряжаться. И до дрожи в коленках боялся властей, тем более городских. А особенно — мелких чиновников вроде бабкиного перекресточного. Инстинктивный какой-то страх, на уровне рептилоидного мозга, не иначе. Слишком мало он на самом деле прожил на кухне при замке, я спрашивала — появился там буквально на месяц раньше меня. Не успел перестроиться.
Столкнувшись с двумя проблемами сразу — платить за постой не работой, а наличкой, и получив полный ковшик неясных угроз, — его мозг временно выключился.
А теперь вот очухался немного, тем более что его вернули в привычную плоскость: починить калитку руками — это не живые деньги отдать. Это ему проще и легче.
Ну и ладно, буду просто держать в голове эту его особенность. А пока другие дела на носу. Моя строительная деятельность потихоньку продвигается. Я ведь сдуру замахнулась сразу на то, что посложнее, — любимую печь вьетнамских уличных торговцев. Конечно, они ее все же на земле строили и не из… кхм… палок, а из бетона, но при должном старании и у меня получится. Зато сколько преимуществ! Компактность, экономичность и три — сразу три! — «конфорки» вместо одной. Правда, опять пришлось потратиться у кузнеца, потому что без некоторых металлических запчастей все равно было не обойтись.