4
Выехали мы поздно вечером, так что ночь провели в дороге. Арис естественно поехала со мной. Всю дорогу мадам жалась в углу, и это приятно мне грело душу. Арис еще периодически подразнивала ее хищно глядя и облизываясь. Так что все наше путешествие прошло в гробовом молчание, Бурса даже пошевелиться боялась, не то что слова проронить.
Утром нам сообщили, что мы уже подъезжаем к родовому поместью. Леса, поля были знакомы, но не вызывали особого прилива радости. Единственное что меня насторожило за время поездки это почти опустевшие деревни и полуразрушенные домишки в них. Дела у моего семейства и впрямь идут плохо. Через полчаса я увидела дом, в котором я родилась. Он был сделан из белого камня задолго моего рождения, Серви говорила, что ему лет 400. Огромные окна, красная крыша все это начало давить на меня.
Встречала нас прислуга, моя попутчица приняла это как оскорбление, я же напротив радовалась. Пока все занимались вытаскиванием багажа, из парадных дверей выбежала Серви.
- Госпожа, я так рада, что вы приехали, - ее лицо сияло искренней улыбкой, как же мне не хватало этого, - я покажу вам вашу комнату.
Появление служанки вытеснило, что-то тяжелое из моего сердца, мне даже дышать стало проще. Серви схватил меня за руку, и потащила вовнутрь. За время проведенное вместе она стала немного фамильярной, что радовало меня. Моя комната была на втором этаже, когда я к ней пробиралась, думала застать тот же ужас что и в пансионе, но я ошиблась. Все было выполнено в голубых тонах и со вставками из темно-синего. Не предел мечтаний, но лучше чем все оттенки розового в одном месте.
- Я обновила ваш гардероб, - странная довольная улыбка не сходила с ее губ, вот чует мое сердце, гардеробная не слишком меня обрадует, - вы можете пока погулять, а я займусь всем остальным. Дорога так утомительна, вам наверно не терпится размять ноги.
Она действительно была права, свежий воздух, вот что мне нужно. Выйдя из комнаты, я пошла по коридору, который был завешан портретами. Должно быть, это мои родственники и я должна что-то чувствовать проходя мимо, но во мне была пустота. Я, как тот глубокий пустой колодец, в который кинули камень и ждут, когда услышат всплеск воды, но там тишина. И сколько бы ты не пытался услышать долгожданные звуки, в колодце осталось только все поглощающая темнота и мертвая тишина. С гниющим чувством досады я и пошла на улицу. Ощущения одиночества поплелось за мной. Даже Арис меня бросила, как только карета остановилась, она убежала, скорее всего, охотиться.