- Вы обе в мой кабинет, - при этих словах она сжала свои губы с такой силой, что они посинели.
До своего кабинета наш конвоир не проронил ни слова, зато в кабинете учительница начала выяснять причины нашего неподобающего поведения. И тут мы с Нокенс наперебой начали рассказывать. Весь наш рассказ она переводила взгляд от одной к другой. Потом издала звук нам замолчать, села за свой стол и какое-то время молча стучала пальцами о столешницу.
- Вы обе позорите доброе имя нашего пансиона. Ваше поведение просто ужасно. И чтобы избежать подобного в дальнейшем, я назначаю наказание в неделю на трудовых работах. Надеюсь, это послужит вам обеим уроком, - довольная собой она выдержала паузу и добавила, - сегодня отправляетесь спать без ужина. А теперь идите к мадам Хортус, пусть она даст вам задание. Свободны! – последние слово она не говорила, она их выплевывала прямо нам в лицо.
Мы с Нокенс вылетели из ее кабинета как два огненных снаряда. Перевели дух только отойдя на пару метров от ее дверей.
- Кто она вообще такая? – вырвалось у меня.
- Каттишь ты что совсем рехнулась? Это же леди Бурса! Она зам по воспитательной части. Она тут самая главная. Именно Бурса принимает решение кого отчислить.
- А как же лорд Бертон? – на этот вопрос баронесса только пфыркнула.
- Он так, должность и все, - и тут она видимо вспомнила, что мы не подружки, - если меня отчислят из–за тебя …
- То весь мир рухнет, - язык мой, враг мой.
- Нет Каттишь, ты не поняла. Отчисление отсюда, это позор на всю семью. И если из-за тебя это случиться, я тебя убью. Будь в этом уверена, - сейчас она походила на сумасшедшую, или это вермишель в волосах предавали ей такой вид.
- Не слишком ли громкие слова?
- Мне терять будет не чего. Семье легче будет отказаться от меня, чем принять такой позор.
- Тогда поступим так. Ты меня не трогаешь, а я тебя, - может предложение этого шаткого перемирия хотя бы на время ослабит внимание Нокенс к моей персоне.
- Я подумаю над этим, - она гордо дернула головой и добавила, - пошли к мадам Хортус нам нужно еще задание получить.
Вплоть до дверей мадам Хортус, баронесса делала вид, что меня не замечает, чему я была несказанно рада. Мадам Хортус была точной копией мадам по воспитательной части, как будто из них выдавили все чувства, обе как камни. Они обе носили одинаковые прически, платья и даже манера говорить была одинакова, смесь пренебрежения со снисхождением. Только одно их отличало, мадам Хортус была блондинкой. Быстро сказав наше задание, а оно оказалось не чем иным как вычищать всю неделю конюшню и мыть лошадей, она захлопнула перед нами дверь, чуть не защемив Нокенс нос. Довольная улыбка кота поползла по моему лицу, вроде бы мелочь, а как же приятно.
- Она как всегда грубиянка! – вздернув гордо подбородком, баронесса добавила, - возмутительно, дать мне выполнять работу прислуги. Сегодня же напишу отцу, пусть разберется.
- Думаю, работы будет не много. В расписание не стоят отдельно уроки верховой езды, - хотелось хоть как то утешить «подругу».
- Да ты наверно издеваешься. В расписание стоят прогулки, их совершают в основном верхом. Плюсом раз в неделю уроки верховой езды, для таких дурех как ты.
Нокенс наверно сыпью покроется, если не скажет кому-нибудь гадость. Каждая ее фраза пропитана ненавистью ко всем окружающим ее людям. Но перспективу она нарисовала не радостную, хотя чистить конюшни не самое худшее, что могло со мной случиться. Главное избавилась от уроков этикета, а дальше будет видно.
- Ты еще долго будешь из себя статую изображать. Нам нужно найти главного конюха, - может, я придираюсь, но голос баронессы такой противный.
- А я смотрю, ты тут все знаешь Нокенс, наверно частенько отбываешь наказания?
- Не твое дело Каттишь.
Ой, не особо-то мне и хотелось лезть в твои дела. Нокенс как и ожидалось пошла с гордо поднятой головой. Я же потопала вслед за ней. От моей попутчицы все шарахались и настороженно провожали взглядом, не забывая шушукаться за спиной.
Главный конюх оказался еще более «любезным» чем мадам Бурса и Хортус, наверно высокая должность вскружила ему голову или у этого пансиона особый отбор. За пару минут мы узнали о себе много нового: и руки у нас растут не оттуда, и в голове у нас то, что нам предстоит убирать, и так далее и далее. Он плотно проехался по нам, как мне кажется, вылил весь свой ругательный запас, скрупулёзно собранный за всю сознательную жизнь. Нам велено было проваливать отсюда и на глаза ему не показываться аж до завтрашнего утра. Предложение не встретило возражений, и было исполнено в мгновение ока.
Поскоку ужина меня лишили, я решила отправиться прямиком в свою комнату и написать письмо своей матери. Что я и сделала, оказавшись в комнате. Письмо получилось так себе, сухое и коротенькое. Большего я из себя выдавить не смогла. Просить и умолять у женщины родившей меня не получиться, не тот характер у нее. Так что я написала так:
«Прибывая в пансионе имени Сиенты Праек, я поняла, что он не достаточно хорош для получения образования девушке моего положения и не поспособствует дальнейшему замужеству. Поэтому прошу вас перевести меня в другое место. Лирион»
Надеюсь, я выбрала правильную тактику, надавить на мать с помощью замужества. Но какое то странное чувство меня все равно не покидало. Отмахнувшись от своих ощущений, я решила найти библиотеку. Может книга поможет мне скоротать этот вечер. Долго искать не пришлось. Милая девчушка проводила меня до самых дверей, только вот имени я ее не запомнила. Книг в библиотеке было огромное количество, но привлекла меня только одна «Артефакты. Создание, разновидность и условия хранения».
Начала читать я прямо в библиотеке, с трудом рассталась с ней для оформления в картотеку. А потом у рук ее не выпускала до самой комнаты. Даже жужжание Серви по поводу моего сегодняшнего поведения не могли оторвать меня от нее. Уснула я вместе с книгой в обнимку.