Черный проем шахты от полосы, где заканчивались деревья и начиналась каменистая почва предгорий, располагался на расстоянии шестисот-пятисот метров. Помимо света Луны его подсвечивали факелы на длинных шестах, что освещали площадку перед шахтой, на которой стояли два невысоких плохо сколоченных деревянных строения.
Я с Кирой, она теперь постоянно вьется рядом со мной, стояли рядом с лучниками. Мне надо было дождаться два совиных уханья (сигнал Ростиха, что отряд Флина занял позицию и сам егерь готов к рывку, чтобы добраться до жрицы и покончить с ней), но исповедница именно сейчас решила благословить лучников и освятить их оружие.
Я уже было открыл рот, чтобы остановить ее порыв, как ночную тишину разрезал звонкий голос Киры что, воздев руки благословляла воинов передового отряда.
В этот момент я увидел, как перед нами блеснула призрачная пелена, окружавшая шахту (сработало охранное заклятие) и обе гидры вытянув в сторону рощи все свои пять голов на длинных шеях с мертвыми бельмами громко зашипели. Их эскорт из мертвецов взбодрился и потянулся в указанном направлении.
Младшая жрица Ллос, что стояла у самой шахты, резко обернулась в нашу сторону и вскинула правую руку вверх. В районе ее кисти возник шар зеленого пламени.
Весь план только что полетел в тартарары из-за идиотского и никому не нужного рвения одной симпатичной особы в рясе.
Стрелы, наложенные на луки, вспыхнули золотистым светом, на остальных воинов снизошло благословение. Визуально это выглядело как слабое серебристое сияние, что на пару секунд окутало людей.
— Огонь по первой гидре! — я выкрикнул приказ стрелкам.
— Цельтесь в головы! — зычным голосом внес свои правки Логран. — Сомкнуть щиты. Держать строй.
Это он уже мечникам.
Первая гидра перла на отряд Лограна, за ней ковыляли зомбаки, довольно высокого роста и с широкими плечами. В руках они сжимали боевые топоры и широкие ятаганы. Ростих забыл, бля, упомянуть, что для зомби некромант использовал орков.
Кидать на противника «Небесный свет», когда он в движении не совсем удобно. Молитва бьет по площади, и она статична. В том смысле, что надо рассчитать место, куда должен ударить свет, вот только разница в скорости гидры и зомбаков мешала это сделать. И я начал «освящать» землю перед строем мечников (молитва «Святая Земля»). Это замедлит нежить и нанесет какой-никакой, а все-таки урон. Понятно, что гидра с ее запасом «здоровья» даже не поморщится, а вот оркам-зомби, как минимум, пятую часть хп снимет.
Едва я закончил молитву, как из рощи выбежал отряд Флина. По плану вторая гидра была его целью, а она уверенно направлялась к нам с Лограном. План планом, но вот только диспозиция на поле боя кардинально поменялась, и поменялась она далеко не в нашу пользу.
Сгусток зеленого пламени, что окутывал кисть младшей зомби-жрицы дроу, оказался не боевым заклинанием, как я подумал сначала. Это было заклинание призыва или подчинения. Потому как, пока я читал молитву, а гидры с зомби шли в атаку, из провала шахты вывалилась целая орава цвергов в смешных деревянных доспехах и вооруженных короткими копьями и пращами. Выглядели то они конечно смешно в доспехах из тонких дощечек, но было их реально доху… много. И они выстраивали что-то наподобие атакующего клина, а не до конца мертвая жрица при этом активно жестикулировала руками. Зеленый огонь на ее руках оставлял в ночном полумраке светящийся след.
— Флин! — оценив обстановку я принял, по собственному мнению, единственное верное решение. — Гидра и зомбаки мои! Вы займитесь цвергами!
Прокричал я все это уже на бегу, кинувшись навстречу второй гидре.
Выглядел я, наверное, эффектно.
Горящий золотым светом молот в правой руке, на левой треугольный щит, что сковал лично мне Забур. Бонусов он не давал, но сам по себе был достаточно крепок и весил на удивление немного.
Флин отдал несколько коротких команд. Воины его отряда быстро перестроились, а я, делая широкие шаги, вытянув молот в направлении второй гидры, зашептал слова очередной молитвы.
… даруй праведный свет Твой…
… рассеивающий страхи ночные, что идут к нам из тьмы…
… дарующий жизнь и разгоняющий мрак…
С моего молота в одну из голов мертвой гидры ударил луч солнечного света, осветив на краткое мгновенье каменистую землю и одну резвую исповедницу, которая, приподняв подол своей рясы, держа в правой руке посох, бежала за мной.