Он хотел насолить и дальним родственникам, многие из которых ждали известия о его кончине. Хотел, чтобы его богатство оказалось в руках той, кто сможет использовать его на благо. А также он не хотел уступить Вивьен этому молодому помощнику градоначальника.
Тогда его еще удивило это собственническое чувство, но сейчас, когда он накануне был готов приревновать ее даже к старику и когда ловил себя на желании прикоснуться к ней, слышать в ее устах свое имя...
Пожалуй, сегодня он знал ответ на вопрос встретил ли он свою леди Итель. Он встретил свою босоногую герцогиню.
— Да. Думаю, в столице с ним что-то произошло, что и заставило его приехать в Брад. Но господин Коньян никогда не говорит о своем прошлом.
Еще один собрат по несчастью, подумал Лерн. И хотя Вивьен использовала слово приехал, он догадался, что художник, как и он сам, бежал из столицы. Вот только причины бегства все же у них были разные.
— Так что вы думаете — он прав или ошибается?
— Не знаю, — признался Лерн. — Любовь и есть любовь, и неважно отвечают тебе взаимностью или нет. Тебе все равно хочется заботиться об этом человеке, хочется защитить его от всего мира и ото всех невзгод, хочется проводить с ним каждую свободную минуту, разговаривая даже ни о чем, хочется прикоснуться к нему, — голос Лерна немного охрип, а взгляд заглядывал в ее немного расширившиеся глаза, — ощутить губами вкус, услышать стон и шепотом собственное имя... — он оборвал себя, чтобы не перечислить другие желания, которые, однако, всю прошедшую ночь будоражили его кровь, заставляя чувствовать себя вновь молодым. И только данное слово и страх напугать ее удержали его в спальне. Ведь даже созерцание звезд не успокоило его, напротив, он и на небе видел парные созвездия. И вспоминал легенды, которых оказывается знал гораздо больше, нежели думал.
Молчали они довольно долго. Сначала глазами продолжая резко оборвавшийся разговор, но затем они запутались и своих взглядах и в том, что за эмоции они отражали, и тогда они полностью замолчали, отводя глаза.
И это было особое молчание, когда каждому было о чем задуматься. И когда никто из них не решался сказать те слова, которые ждал другой.
А карета тем временем везла их в обитель, которая в отличие от мужской, находилась в черте города.
И когда кучер остановил лошадей, в карете сразу раздались два вздоха облегчения. Так как каждый из них хотел вернуть это легкое общение и веселое подтрунивание друг над другом, которое царило между ними еще час назад в книжной лавке. Ведь порой в присутствии трех лиц общаться им было гораздо легче, и тогда Вивьен даже не смущала ладонь герцога, сжимающая за столом ее пальцы. А вдвоем они не находили нужных слов и обрывали разговор, когда заговаривали о главном. И весь их разговор напоминал танец — шаг вперед, два шага назад. Они плели танцевальное кружево, начиная круг за кругом, опасаясь встретиться наконец-то лицом к лицу, глазами в глаза.
— Вивьен!
К карете, которая остановилась за стенами обители, подбежала девушка в зеленой одежде послушницы. Головной убор в форме вытянутого конуса скрывал каждую прядь ее волос, но не трудно было догадаться, что эта девушка была еще довольно молода.
Подбежав ближе послушница смутилась.
— О прости, я теперь должна обращаться к тебе ваша светлость.
— Тогда и мне придется обращаться к тебе госпожа Улина.
— Скажешь еще, — девушка перевела взгляд на герцога и поклонилось. — Милорд, настоятельница просила проводить вас к ней, когда вы прибудете.
Лерн хмыкнул, то есть его ждали еще до того, как он принял решение прибыть в обитель.
Впрочем и сама обитель удивила его своей простотой. Никаких вычурных архитектурных изысков. И даже стоящая в отдалении от основных комплексов часовня, способная вместить довольно приличное число прихожан, не была покрыта барельефами или фресками. А увидев недостроенные здания, Лерн понял, что простота эта была вынужденная. Ведь работа мастеров по камню и художников стоила довольно дорого. И скорее всего настоятельница не могла позволить себе их нанять.
Во дворе находилось несколько сестер в белых одеяниях и послушниц в зеленом, которые не сумели скрыть любопытства, поглядывая на гостей. Вивьен конечно же сразу узнали, но вот осмелилась подойти к гостям только одна из сестер. И Лерн еще до того, как она подошла, сразу догадался что это и есть сестра Эбби, которую столько раз цитировала Вивьен. И все его представление о ней оказались далекими от реальности. Он почему-то был уверен, что сестра Эбби будет неким близнецом хозяйки книжной лавки. Ожидал увидеть некрасивую, немолодую и суровую женщину, но вместо этого увидел женщину редкой красоты, которая в белом платье, конусном головном уборе и без броского макияжа выглядела изысканным и редким цветком. И все же, стоило только было заглянуть в ее глаза и становилось понятно, эта женщина много печалей перенесла в своей жизни. И видимо они и привели ее сюда — в эту обитель, подальше от жизненных красок, грохота карет и криков толпы.