— Вот только, госпожа, вам не следует...
Она покачала головой. Ей давно следовало бы переступить порог этой комнаты. Ведь жрец в обители соединил их в радости и в трудностях. И хотя она не хотела этого брака, она принесла клятвы, которые нарушила в тот же день, вернее ночь.
И даже если у него остались лишь дни, она собиралась сделать их счастливыми, чтобы он улыбался как на том портрете. Ведь теперь Вивьен знала, она сможет увидеть его суть, его, Лерна, а не того, в кого его превратила магия.
Мейк пытался протиснуться за ней в комнату, продолжая что-то говорить, но она захлопнула дверь перед его носом, а затем защелкнула замок.
Она осмотрелась. Сразу же заволновалась — в комнате никого не было, и она испугалась, что слуга обманул ее. И что эту несчастную чашку он нес по привычке.
Опоздала, пронеслась еще одна мысль, и она схватилась за косяк двери.
— Мейк?
Она вздрогнула. Сразу узнала голос Лерна, после чего побежала к двери ванной. И конечно же наступила на подол халата и распласталась на ковре.
— Ушиблась?
Ее бережно подняли на руке и усадили на кровать.
И она наконец-то осмелилась поднять взгляд. Черные волосы были мокрыми и капли воды стекали на его шею и халат. Он был гладко выбрит и выглядел как там, на своем портрете двухлетней давности. Нет, мотнула она головой, он выглядел гораздо лучше.
На нем был надет халат, и судя по всему прямо на мокрое тело. Она протянула руку, чтобы прикоснуться к нему, но не осмелилась.
— Это магия?
Так даже лучше подумала она. Ведь накануне она и сама увидела его таким — настоящим.
— Магия, — непонимающе повторил он. — То, что я еще не умер, возможно, хотя чувствую я себя сегодня намного лучше, боли ушли. И мне вновь не нужен посох.
Точно сошла с ума, подумала Вивьен, потому что как бы она ни вглядывалась в его черты, она не могла увидеть старика. Он выглядел лет на тридцать пять, не старше.
А Лерн с улыбкой смотрел на свою герцогиню, размышляя о том, что произошло накануне. Он был готов к смерти. Но Ханель оставила его. Он чувствовал ее дыхание на затылке, но потом она отступила, будто почувствовала тепло на его руках, на которых он держал Вивьен.
И слуге не пришлось ловить госпожу из его ослабевших рук.
Лерн не мог отпустить ее. Через время, когда он осознал, что смерть дала ему отсрочку, он решил воспользоваться передышкой. И в первые за долгое время он не почувствовал боли в ноге. Он сам донес Вивьен до замка, лишь там передав на попечение служанок.
И сегодня утром, заглянув в зеркало, он с удивлением увидел, как в белой шевелюре вновь появились несколько черных волосков. И он с радостью сбрил эту ненавистную бороду, долго разглядывая себя в зеркале. Так он выглядел еще несколько месяцев назад, еще до того как он приехал в замок. Тогда он все еще узнавал себя в чертах зрелого мужчины. И вот, у него создалось такое впечатление, что время повернуло вспять. И часы его жизни вновь начали отмерять его время.
Взгляд скользнул по Вивьен, она была не только босоногой герцогиней, как он часто шутил, а его босоногой герцогиней и супругой. Растрепанная, с горящим взглядом, она выглядела совершенно соблазнительно. Халат распахнулся в падении и в вырезе ночной рубашки можно было увидеть небольшую грудь.
— Тебе лучше вернуться к себе.
Он не знал, что за игру затеяло с ним проклятие, поэтому и просил ее уйти, чтобы не ранить в будущем.
Она, как и накануне, схватила его руку, вглядываясь в лицо будто видела впервые.
— Не отсылай меня.
Он озадаченно нахмурился.
— Куда же я тебя отошлю, моя босоногая герцогиня? — хмыкнул он, увидев ее босые ноги.
— Я боюсь, что это только сон, а когда я открою глаза, то...
Она осеклась.
— Все считают меня герцогиней, — шепотом добавила она, — но это не так!
— Это еще кто тебе сказал такую глупость? — он лично собирался разделаться с теми, кто осмеливался огорчать ее. — Ты моя жена и если...
— Не жена, — прошептала она и опустила взгляд, — пока что.
Сначала он едва не вспылил. Ведь он просил у Вивьен только несколько недель ее жизни, платя за них своих именем, титулом и богатством. Но потом до него дошел смысл фразы.
Не жена... пока что. И взгляд испуганный, совсем как у морской нимфы, запутавшейся в сетях рыболовов. Но за страхом он ощутил и другие чувства. Они плескались в ее глазах, когда он приподнял ее подбородок и заставил посмотреть на него. Он так жаждал ответа и боялся задать вопрос, что не заметил, что его герцогиня уже давно не смотрит на него со страхом. Что в ее глазах, которые не умели лгать, он видел сегодня не жалость, а другие желания.