— Как видишь! — отвечает зло. — А заодно убедился в том, что ты не такая уж невинная овечка, какой прикидываешься!
— Ты о чем? — спрашиваю устало.
Ну подумаешь, задержалась на работе. Тоже мне великая трагедия! Почему Дима так любит драматизировать?
— О том, что ты приехала домой на какой-то чертовой буржуйской тачке! — взрывается он, и до меня только сейчас доходит истинная причина его злости.
Выходит, он не просто ждал меня в квартире, но еще и наблюдал за подъездной дорожкой из окна.
— Кто это был, а? — не унимается Дима. — Какой-то ублюдочный богатый хрен, которого ты подцепила на работе? Теперь понятно, зачем тебе была нужна эта «стажировка», — он делает оскорбительные кавычки в воздухе.
— Что ты такое говоришь? — от расстройства у меня аж голос пропадает.
— А что, я не прав?!
— Конечно, нет! — на глаза наворачиваются слезы. — На улице был ливень, а водитель такси куда-то запропастился… Вот мой босс и предложил меня подвезти!
— Ну-ну, капающий дождик, пропавший водитель — как у тебя все складно! — фыркает Дима, всем своим видом демонстрируя пренебрежительное недоверие к моим словам.
— Это правда! — обида клокочет в самом сердце, першащим комом подпрыгивая к горлу. — А ты вместе того, чтобы по-шпионски подсиживать меня дома, лучше бы приехал и забрал меня с работы сам! Раз уж все равно освободился! И вечер выдался бы поприятней, и нервы были бы целее!
Дима глядит на меня с неприкрытой злобой и его тонкие ноздри раздуваются, как у быка на родео. Еще никогда прежде мы так яростно друг на друга не орали. Он-то и раньше повышал на меня голос, но я всегда считала себя мудрее и выше этого. Что же изменилась сейчас? Почему во мне бурлит такое сильное негодование?
Не выдержав его неприязненно взгляда, я роняю лицо в ладони и тихо дрожу от рыданий. Мне так грустно оттого, что Дима превратно истолковал мое поведение. Я ведь не хотела его обидеть, совсем не хотела! Отчего же в последние время наши отношения упорно превращаются в череду ругачек и скандалов?
— Если еще раз сядешь в машину к этому своему боссу — пожалеешь, — ядовито шипит Дима. — И дурачка из меня делать не надо. Я никому не позволю водить себя за нос! Поняла, Лина?
С этими словами он шумно ставит стакан на стол и выходит из комнаты. А еще через пару мгновений слуха касается звук хлопнувшей входной двери.
Глава 11
— Доработай таблицу оборачиваемости запасов. Эта никуда не годится, — властным голосом произносит Мадлена Георгиевна, обращаясь к Ане, с которой мы успели немного сдружиться. — А затем разработай нормы расхода материалов и, исходя из них, рассчитай план. Нам надо понять, выгодно ли производить самим.
— Хорошо, — Аня смиренно кивает, хотя в душе у нее наверняка бушует буря.
Начальница с самого утра устроила нам разнос. В пух и прах раскритиковала результаты нашей недельной работы, а троим и вовсе влепила выговор за неэффективность. Дескать, такими черепашьими темпами мы далеко не уйдем.
Мне, кстати говоря, тоже досталось. Несмотря на то, что в рамках проделанной работы я выложилась на все двести процентов. Мадлена Георгиевна пробежала глазами по моим расчетам и предложениям по увеличению основных показателей рентабельности вложений, а затем швырнула папку на стол и заявила, что мои методы слишком классические и предсказуемые. Дескать, нам нужно нечто более действенное и прогрессивное.
Никакой конкретики я не услышала и, если честно, плохо поняла суть ее претензий, но уточнять не стала, дабы лишний раз не злить начальницу. В конце концов, по сравнению с другими ребятами, я отделалась лишь малой кровью. Зачем лишний раз нарываться на неодобрительные взгляды и едкие реплики? Лучше после совещания обсужу все с Антоном Зарецким. Он дружелюбный и опытный, так что в беде не бросит.
— Ну а у тебя что, Макаров? — Невзорова переводит тяжелый взгляд на полноватого парня в очках. — Разобрался с заемными средствами? Или снова будешь мне заливать, что там все чисто?
— Я четыре раза проверил договоры, — слегка дрожа от волнения, отзывается он. — Там комар носа не подточит, и…
— Значит, проверь пятый! — безапелляционным тоном перебивает начальница. — Там явно какая-то схема, и тебе надо выяснить, в чем ее суть! Я разве о многом прошу, Макаров?!
— Н-нет, — чуть не заикаясь, отзывается он.
— Конечно, нет! Я всего лишь прошу тебя качественно делать свою работу! Или выполнять свои прямые обязанности тебе не под силу?
Она наклоняется вперед и слегка щурит глаза, напоминая кобру, готовящуюся к броску. Под ее мощным зрительным натиском бедняга Макаров вжимается в стул и нервно блеет: