Саша умело водил руками по глине, заставляя ее принимать нужную ему форму, при этом завораживая Олесю не только своим голосом, но и движением пальцев. Они были длинными, изящными, и… такими красивыми. Они вызывали в ней трепет, смешанный с вожделением. Ей отчаянно захотелось почувствовать, как они коснутся ее кожи и проведут по ней. Как будут ласкать ее тело и столь же умело приносить удовольствие.
Поразившись своим мыслям, Олеся жутко покраснела и встряхнула головой, чтобы избавиться от странного наваждения. Но тут Саша, продолжая объяснять, как работать с глиной, приподнял голову и взглянул на нее. В очередной раз ее поразила молния. Ей было бы легче выносить его взгляд, если бы она не читала в нем те же чувства, что испытывала сама. То, как Саша смотрел на нее и на Женю, имело слишком очевидную разницу. Олеся украдкой взглянула на жениха, но тот был настолько занят обучением, что ни на что больше не обращал внимания. В сердце неприятно кольнуло. Как она могла готовясь выйти за него замуж, испытывала влечение к другому мужчине? Она должна, нет, обязана взять себя в руки и даже в мыслях не думать о Саше!
И ей почти это удалось, пока Саша не уступил им место. Олеся села на лавку между раздвинутых ног Жени, и вместе они принялись лепить чашу.
Женя накрыл ее руки своими ладонями и старался следовать советам Саши. Работать с глиной оказалось намного труднее, чем это виделось со стороны. Она не принимала нужную форму, сминалась и изгибалась во все стороны. Олеся лишь слушала, что им говорил Саша, но не поднимала на него глаз.
- Покажи нам еще раз, - обратился к нему Женя и встал. – Пусть Олеся сидит, так мне будет легче понять, как правильно направлять ее руки.
Боже! Олеся замерла, ожидая, когда Саша окажется рядом. Он сел на лавку, нажал на педаль, приводя круг в движение, смочил руки и украдкой посмотрел на нее. Затаив дыхание, Олеся коснулась глины и, в тоже мгновение мокрые ладони Саши разместились чуть выше ее рук, а затем медленно спустились вниз, полностью захватывая ее кисти.
Одно это прикосновение навсегда и безвозвратно изменило Олесю и сделало ее кем-то другим. Своими ладонями Саша не просто накрывал ее руки, он держал в них ее сердце. Прикосновения Жени никогда не вызывали в ней таких сильных чувств. Если бы она дала себе волю, то задохнулась бы от накрывших ее незабываемых ощущений. Только сейчас она узнала, каково это трепетать от близости с мужчиной.
Олесе не хотелось думать, что Женя оказался не тем человеком, с которым ей следовало бы связать свою жизнь. Ведь Женю она любила. Не могла не любить! Он был хорошо ей знаком. Она знала все его привычки и вкусы, а Сашу видела первый раз. Может он, вообще, ненормальный, или у него есть жена и дети. Да она сама почти что замужем!
Олеся старалась рассуждать здраво, но находясь рядом с Сашей и, чувствуя, как неосознанно он ласкает ее руки, отдавалась во власть новых впечатлений.
Когда Саша пояснял Жене, как правильно обходиться с глиной, его дыхание опаляло ее щеку и шею. Кожа тут же покрывалась мурашками, заставляя от удовольствия прикрывать глаза. Олеся понимала, что не должна была испытывать подобные чувства, но может от того они и становились такими притягательными, что были запретными. Она хотела, и в тоже время не хотела, чтобы урок заканчивался. Но он закончился, принося ей разочарование. Больше она никогда не окажется в руках Саши. Он оставил ей чудесные, но недозволенные в ее положении воспоминания.
Олеся скрыла, какая досада овладела ею, когда Женя снова устроился позади нее и накрыл ее руки своими ладонями. В этот раз ему удалось немного обуздать кусок глины и начать лепить что-то похожее на чашу. Но успех в гончарном деле не радовал Олесю, особенно после того, как услышала голос хозяина мастерской:
- Я оставлю вас. Если будет нужна помощь, нажмите вот на этот звонок и я сразу приду, - и показав на стене кнопку, направился к двери, ведущую в дом.
Глава 2
Саша закрыл дверь в мастерскую, прошел на кухню и сел за стол, а затем уставился в одну точку. Он до сих пор пребывал под впечатлением от встречи с Олесей и не мог прийти в себя. Его охватила полная растерянность. Он не помнил лица Жени, с которым вчера по телефону договаривался о встрече, но вот лицо его спутницы стояло перед мысленным взором настолько ясно, что даже сейчас он видел его в мельчайших подробностях. Прекрасные, милые черты.
Саша не мог сказать, что именно поразило его при встрече с Олесей, но ему хватило секунды, чтобы почувствовать к ней влечение. Он первый раз видел ее, но ощущал себя так, будто знал ее всю жизнь, и эта уверенность увеличилась, когда он коснулся ее рук. Тут же они стали частью его самого, одним с ним целым, будто он мог управлять ими по своей воле. Он держал в ладонях что-то очень нежное, драгоценное и хрупкое. Ее пальцы, послушно двигающиеся под его пальцами, дарили ему незабываемое наслаждение. Олеся сидела совсем рядом и он вдыхал приятный аромат, исходящий от ее кожи.
Особенно сильно его удивило что он – человек, который никогда не был подвержен всплескам эмоций или безрассудным поступкам, испытал такое сильное влечение, что готов был пойти и признаться ей при ее же молодом человеке, женихе, муже или кем бы он там ни был, в своих чувствах. Это было полное безумие!
Саша запустил пальцы в кудрявую шевелюру и немного склонив голову, взлохматил ее. Ему пора уже прийти в себя и перестать думать о незнакомой, чужой, недоступной ему девушке, ведь ничего общего, впрочем как и будущего, у них не могло быть. Мало того, что она была не одна, он и сам через каких-то семь дней улетал в Корею. В страну, которая много лет влекла его и, которой принадлежало его сердце. Туда, где он собирался прожить всю жить. Сегодня же был последний день, когда он принял желающих провести время за гончарным кругом. Лучше бы он отказал Жене!
Саша откинулся на спинку стула и закрыл глаза. Олеся. Кто она? Сколько ей лет? Есть ли у нее братья и сестры? Какую слушает музыку? А ее любимый цвет? Блюдо? Хобби? Есть ли еще что-то, что объединяет их кроме этой встречи?
Но зачем ему всё это знать, если он уезжает?! А она? Она остается здесь. Их пути сошлись на пару часов и вскоре снова разойдутся. Слишком поздно он встретил ее. И Саше было бы легче пережить эту драму, если бы не видел, как она смотрела на него. Как волновалась. Смущенно прятала глаза. И как таяла от его прикосновений. Она была поражена их встрече также сильно как и он. Она испытывала к нему такое же влечение как и он. Удивительно, насколько хорошо он мог понимать ее мысли и чувства. Будто бы для него это служило еще одним доказательством, что они были созданы друг для друга. Как жаль, что он не встретил ее раньше! По крайней мере, тогда бы у него был шанс быть с ней вместе.