— Как вам вечеринка, Екатерина?
Я уже думал, что она не ответит, когда та, странно вздохнув, наконец сказала:
— Там было… очень жарко.
Тут я был с ней абсолютно согласен. Очень, очень жарко… Так жарко, что и сейчас от одного воспоминания распирало штаны. Да б*ядь! Она же заметит!
Впрочем, Самойлова предпочитала, похоже, смотреть куда угодно, только не на меня. Одним словом — беседа снова не состоялась. Впрочем, с этой женщиной я бы предпочел заниматься вовсе не разговорами.
Интересно, а оральный секс способен также изгадить рабочие отношения, как и обычный, и привести к требованиям жениться? Но я ведь фактически ее не трону. Ну, кроме того места, куда ей и так не привыкать всасывать всякое. Тарталетки, например, с бананами…
Господи, о чем я только думаю? Чего доброго дойдет до того, что и вправду схвачу ее за волосы и…
— Даниил Леонидович? — робко позвала меня Самойлова и я вздрогнул, очнувшись от своих развратных мыслей.
— Да? — голос, сука, палевно хрипел. Хоть бы в силу своей скромности Самойлова не посмотрела на ширинку!
— Я должна вам кое в чем признаться.
Бл*, если она сейчас скажет, что хочет, чтобы я трахнул её прямо здесь — я не смогу удержаться. Сначала — в рот, до самого горла, а затем, когда станет стонать под моими пальцами…
— Мне не надо к бабушке.
Да б'яяяядь ещё раз!
Я резко затормозил, ощущая нарастающую злость. Причем не столько от того, что мы зря выжгли бензин за тридцать проделанных километров, сколько потому, что она вовсе не собиралась предлагать ее трахать, в то время как я мысленно поимел ее уже во все места.
— Ты не могла сказать это тридцать километров тому назад? — поинтересовался я грубо, автоматически переходя на «ты». Какие к черту выканья после всего, что, опять же, было между нами в парилке и несостоявшегося знакомства с бабушкой?
Но спросить вообще-то хотелось совсем иное. Да что уж там! На самом деле мне вообще не хотелось ничего спрашивать — только взять то, что, в моем воображении, мне уже было предложено.
Кинув взгляд на испуганно притихшую Самойлову, я поймал себя на спасительной мысли — а что, если уволить ее с работы ко всем херам? Она занимала не такую уж и важную должность, зато можно будет оттрахать ее всласть во всех позах с чистой совестью…
Черт. План был просто чудо что такое, но сцен ревности и требований жениться ничуть не отменял. Впрочем, к подобному мне было не привыкать, главное, чтоб не на работе.
Так что, определенно, это стоило обдумать поподробнее.
— Говори адрес, — добавил я хмуро, когда молчание затянулось, и предупредил:
— И на этот раз без шуток, Самойлова.
Часть пятая. Катя
Прошло три недели с того злополучного корпоратива. Три недели, когда мне приходилось избегать шефа всеми возможными способами. Не всегда это удавалось, но я очень старалась. Помогла командировка, в которую Богуцкий уехал на пять дней, и моя скорость перемещения к Снежкову попить кофе, когда я замечала босса по близости. С ними не всё всегда получалось. Чаще всего босс едва ли не рычал:
— Самойлова… на брейки у нас выделено двадцать минут в день, а не двести.
И вообще он становился все злее с каждым днем, часто срывался на подчиненных, и мне не было ясно, почему это происходит.
Однако головная боль в виде Богуцкого отошла на второй план, когда со мной случилось ужасное. Задержка. Я забила тревогу, когда месячные не наступили на третий день от той даты, в которую должны были начаться. А раньше все и всегда было точно в срок. Сначала я поспешила убедить себя, что это от нервов, но когда прошла неделя, а критических дней все не было, снова поспешила, на этот раз в аптеку. Потому что меня затошнило.
— Мне нужно что-то от тошноты, — попросила я, закрывая глаза. — Что у вас есть?
— Смотря какие симптомы имеются.
— Тошнота.
— И все?
— Немного болит живот.
Я прислушалась к себе и поняла, что немного тянет внизу.
— Все?
— Задержка семь дней. Но это к делу не относится.
Фармацевт хмыкнула.
— Почему не относится? Может вам нужен тест?
— Какой тест?
— На беременность.
— Нет. Я не могу быть беременна.
Она снова хмыкнула.
— Сколько раз я слышала подобное.
Ну не объяснять же ей, что я девственница?
— Я не могу быть беременна.
— А симптомы говорят об обратном.
Мне надоело спорить, хотя зерно раздора в мою душу она заронила.