Я захлёбываюсь собственными эмоциями. Ком встаёт в горле и мешает даже просто дышать. Денис пытался помочь мне, но ничего не говорил об этом, а теперь я взяла и обидела его простым вопросом.
— Денис, я знаю, что мне нет прощения, и мне ужасно стыдно за то, что я спросила тебя об этом.
— Перестань… Забыли, ведь всё это не так важно… — пытается выдавить улыбку Денис.
— Важно… Ты продал байк, единственное, что осталось тебе от отца… Мне так жаль. У тебя получилось выкупить его?
— Нет. Зачем? Я решил, что однажды непременно куплю новый, а та развалюха… Ты права — это единственное, что осталось мне от отца, который предпочёл другую семью, и я решил вложить деньги в свою клинику. Осталось совсем немного, и я смогу реализовать свои мечты. Ты ведь знаешь, что я всегда хотел сделать лечение доступным для большинства людей… Буду зарабатывать там на имплантах, на пластической хирургии, а жизненно важные операции делать дешевле, чем везде, чтобы люди, у которых нет времени стоять в очереди в бесплатную больницу, могли обратиться за этой помощью ко мне.
Я улыбаюсь. Ещё со школьной скамьи Денис стремился спасти как можно больше людей. Он всегда хотел помогать, и когда смотрел на страдающих детей, сходил с ума. У него умер лучший друг, Боря, от того, что ему не успели провести операцию на сердце, и Денис твёрдо решил стать хирургом. Решил и стал им. Я гордилась своим приятелем, радовалась, что он смог осуществить желаемое, и теперь я была уверена в том, что он откроет свою клинику.
Дальше мы едем в молчании. Мне нечего сказать, потому что я чувствую себя виноватой. Внутри всё стягивается тугим узлом, и я выскакиваю из машины, как только Денис довозит меня до парковки у офиса. Благодарю его за всё и пулей мчусь в офис. Плюхаюсь на своё рабочее место и обхватываю голову руками. Наверное, это паранойя… И чувство вины теперь долго будет съедать меня.
Пока включаю компьютер, на телефон приходит сообщение от Романтика.
Романтик: «Встретимся на том же месте?».
Я отрицательно мотаю головой, словно он видит меня. Набираю сообщение, думая, что о встрече можно и не мечтать в ближайшее время, потому что жизнь наверняка раскидала нас по разным городам.
Я: «Не выйдет. Там я была по рабочим вопросам. Сейчас я в Питере. И возможности поехать куда-то у меня нет в настоящее время».
Романтик читает сообщение и какое-то время молчит, а потом присылает в ответ смайлики, на которых человечки прикрывают свои мордашки руками.
Романтик: «Я тоже в Петербурге. Мы можем встретиться хоть сегодня»…
Сердце обрывается. Он тоже здесь?
Судьба решила поиздеваться над нами? Пошутить?
Руки начинают трястись, а дыхание обрывается. Долгое время я просто смотрю на экран телефона, снова и снова перечитывая сообщение от Романтика.
Он тоже здесь?
Но как?
Почему?
В реальность меня вырывает негромкий стук в дверь, следом за которым она открывается, и в кабинет входит Илья Сергеевич.
Мужчина улыбается, а я начинаю нервничать сильнее.
Нельзя мне с ним общаться. Вон уже друга так сильно обидела из-за сомнений, которые он посеял мне в сердце.
— Илья Сергеевич? Что-то случилось?
Кончики ушей начинают гореть.
— Доброе утро, Валентина. Ничего не случилось, я просто зашёл спросить, как ты себя чувствуешь? Вика обо мне не вспоминала утром?
Голова кружится. Я кладу телефон на столешницу, забыв заблокировать экран, а мужчина подходит к столу и садится напротив меня. Мельком он поглядывает на телефон, но надолго не задерживает там взгляд.
— Я не знаю. Когда я уходила на работу, Вика ещё спала. Уверена, что она долго будет вспоминать рассказанную вами историю.
Илья Сергеевич улыбается.
— Я хотел поблагодарить тебя, Валя. Этой ночью, я впервые спал спокойно. Надеюсь, что всё будет хорошо, и моё общение с Викой не скажется на ней негативно.
— Да, всё будет хорошо. А ещё я поговорила с Денисом. Он никогда не стал бы делать операцию, если бы у вашего сына был шанс…
— Не следовало говорить с ним. Вчера я сморозил ерунду… Прости, Валя. Это были глупые домыслы. Я понимаю, что он бы так не поступил. И я никого кроме себя не виню в случившемся. Это я не доглядел за сыном и вовремя не забрал его у матери, которой он был не нужен.