Денис явно взволнован, но пытается перевести тему, и я решаю, что о боссе могу подумать позднее…
— Что с анализами Вики? — спрашиваю дрожащим голосом.
— Всё хорошо! Прости, наверное, я напугал тебя своим визитом… Я просто хотел встретиться с тобой!
Я выдыхаю с облегчением, радуясь тому, что с моей дочерью всё в порядке. Наверное, я никогда не перестану бояться за неё.
— Сегодня дел был непростой. С утра сложная долгая операция, поэтому я решил вырваться и встретиться с тобой! Извини, если напугал!
Денис говорит немного дрожащим голосом. Неужели он так отреагировал на моё знакомство с Гордеевым? Откуда он его знает? Не смог спасти его ребёнка однажды?
— Денис, почему ты так удивился, узнав, что я работаю на Гордеева? — спрашиваю я у приятеля, плюхаясь на скамью напротив него и открывая меню.
Я жутко голодна, и готова съесть что угодно. Желудок урчит, наверное, аппетит вырос из-за постоянного нервного напряжения.
— Ты должна кое-что знать, Валя… Я, конечно, не имею права раскрывать врачебную тайну, но именно твой босс в тот день подписал согласие передать своего умирающего сына на трансплантацию сердца… — выдыхает Денис и опускает голову.
Донор желал остаться анонимным, не хотел, чтобы мы знали его в лицо. А теперь я знаю… И как с этим жить дальше?
— А он?.. Он знает, что спас мою дочь? — срывается с губ вопрос, и до меня медленно доходит осознание того, почему новый босс так сильно ненавидит меня…
Часть 3. Илья
Нервно захлопнув дверь своего кабинета, расстёгиваю рубашку и снимаю её. Небрежно бросаю на кожаный диванчик, стоящий у стены напротив рабочего стола. Лень пока даже убирать что-то, нужно будет попросить уборщицу сдать её в химчистку…
Неплохо было бы принять душ, чтобы избавиться от липких следов кофе, но и так сойдёт… Беру влажные салфетки и обтираюсь. Прохладно, но от этого нервы не успокаиваются, они слишком напряжены, натянуты как струна. Я давно так сильно не злился. Не понимаю, почему эта новенькая так влияет на меня, выбивает из колеи и действует на все нервные окончания. Её запах кажется мне родным и знакомым, и это сводит меня с ума.
— Илья Сергеевич, вам приготовить к-кофе-е! — тянет Алла, уставившись на меня, как на какое-то чудо света.
Только когда её взгляд жадно скользит по моему обнажённому торсу, я понимаю, что именно смутило её. Вид женщины буквально кричит о том, что она готова не только кофе мне приготовить, но я ничего не хочу.
Никого.
Ненавижу весь женский род после случившегося.
Перед глазами мелькает картина, которую я никогда не забуду.
Ни-ког-да…
Опустошённый, я вернулся домой. По щекам катились слёзы. У меня не было даже времени, чтобы принять непростое решение, чтобы посоветоваться с женой… Не было возможности даже просто попрощаться с сыном, потому что, от излияния крови, его мозг умер практически мгновенно. Органы ещё функционировали, а мозг уже нет. Уж не знаю, как такое бывает, но врачи диагностировали смерть, и я умер в тот момент вместе с ним, со своим маленьким Павликом.
До жены дозвониться не получилось. Я вообще не понимал, как так вышло, что пятилетний ребёнок один возвращался с подготовительной школы… Как?
А войдя в дом, я обомлел, потому что эта избалованная вниманием и моими деньгами тварь извивалась как змея под другим мужиком. На нашей постели.
Тогда я достал из кармана пистолет и сжал его пальцами до хруста пластика. Я смотрел на них, перепуганных и молящих о пощаде, и представлял, как выбью обоим мозги, а потом отпустил в память о сыне. Эта тварь даже на похороны не пришла, словно ей не было дела до нашего ребёнка… До малыша, который верил нам и любил нас.
— Это всё нянька, Илья, я тут не при чём! За Павлом должна была прийти нянька! — орала Света, теперь уже бывшая.
Всегда бывшая.
Я никогда не любил её, женился на ней по залёту и сотню раз пытался развестись с ней, но она удерживала меня рядом ребёнком, манипулировала сыном, который ей не нужен был… Света так сильно молила меня вернуться к ней, остаться в семье, клялась, что они с сыном не смогут прожить без меня, а сама кувыркалась с другим…
— Алла, иди уже готовить кофе! — зло цежу сквозь зубы.
Пообедать у меня не получилось, поэтому хотя бы выпью кофе, залив в желудок эту горькую жижу.
Женщины облизывает губы, делая это наигранно эротично, словно готова прямо сейчас предложить себя мне, но я не реагирую на неё, демонстративно отворачиваюсь и иду к шкафу, где у меня висит запасная одежда. Мне всегда нужно быть в форме, ведь никогда не знаешь, когда на тебя прольют кофе… Точнее, толкнут тебя, чтобы ты пролил его. Снова начинаю закипать, а затем вспоминаю эту наивную виноватую улыбку и слова извинений, а самое главное — запах. Аромат роз, ударивший в нос, затронувший все рецепторы. Сладкий запах нектара роз, переплетённый с тонкими нотками цитрусов.