бортом обтекает корпус. Меня колотит, но заглушку эту снял, кричу,
чтобы искали такую же. Сыграли отбой аварийной тревоги. Почему-
то первым прибежал в отсек ЗКПЧ, забрал заглушку и со словами:
«Помещу в музей в ДОФе, а тебя представлю к
медали «За боевые заслуги» убежал обратно.
Привели отсек в порядок, правда, я все эти ящи-
ки с ЗИПом, которые разбрасывал, поднять сам
уже не смог.
Наградить меня не наградили обещанной
наградой. Наградила меня потом обществен-
ная организация «Постоянно действующий
Президиум Верховного Совета СССР», намного
позже (да и за это спасибо). А ЗКПЧ через пол-
62
года вручили орден «Боевое Знамя», на что старпом отреагировал
следующим образом: «Заму? «Знамя»? Да зачем мы тогда слу-
жим?» И ударом кулака по столу вдребезги разнес стекло на нем.
ГОЛОВА
Неделя до завершения автономки. Все боевые части готовят-
ся к прибытию. Второй дивизион (электрики) обнаруживает, что
не взяли с собой разъемы питания с берега (иначе называемые
«головами»). На докладе о готовности из уст комдива – 2 прозву-
чала фраза: «Второй дивизион к приходу в базу готов, но вот
«голов» у нас нет, товарищ командир, на берегу оставили». На
что командир заорал благим матом: « А члены свои тоже на бе-
регу оставили?».
ЭКЗОТИКА – 1
После той аварии с гибелью двух человек хотели экипаж К–426
расформировать, но стало не хватать пушечного мяса в стране, и
дали нам 24 суток отдыха и все. По прибытию в базу отправили
нас в Среднюю Азию за призывниками, то есть «на охоту за туш-
канчиками». Я со своей группой попал в Бухару. Жили в гостинице
«Интурист», днем питались как в столовой, а вечером ресторан
и бары до утра. Военкомат дал неделю на: «…гуляй рванина, от
рубля и выше…», а за это время обещали в горах отловить необхо-
димое количество призывников.
Однажды утром сидим в ресторане на первом этаже, завтра-
каем. Доктор (начальник службы «М», иначе в шутку называемой
мною «помощником смерти») Саня находится в состоянии воз-
вращения из знаменитой страны Бодун, все остальные более –
менее, но все как один не прочь бы и здо-
ровье поправить.
Доктор не выдержал первым, подо-
звав официанта, говорит ему: «Сын сте-
пей! Принеси-ка пару банок водки!». Улуг-
бек побежал выполнять желание клиента.
Долго его не было, наконец, появился, но
к столу подходить боится, стоит вдалеке.
Док подзывает его, где, мол, водка, басур-
манин?! На что последовал ответ: «Пони-
маете, смотрел в магазине, на складе,
63
бегал в соседний магазин, но нигде нет водки в банках – только
в бутылках…».
Потом он всю неделю носил нам в номер водку в бутылках.
ЭКЗОТИКА – 2
Пятый день в Бухаре. Гуляем по Бухаре, любуемся достопри-
мечательностями города. Забрели на местный восточный базар.
Это что-то неописуемо: экзотика, фрукты в декабре, верблюды, ка-
натоходцы и все, что душе угодно.
Заинтересовали нас шашлыки. Решили попробовать. Магазин
с водкой в начале рынка, там и взяли пару банок. Тут же шашлык.
Вкусно и весело.
Идем дальше. Опять шашлык. За водкой пришлось уже воз-
вращаться. Сбегал молодой старлей Саня. Принес. Пустили под
шашлык. Вкуснотища! Шашлык конечно.
Пошли дальше. Снова наталкиваемся на мангал. За водкой
бежать далеко, нет уже желания ходить. Док (все тот же Саша Жи-
линский) обращает внимание на торговца вином в белом халате.
Подходим. Вино белое сухое с каким-то штампом на этикетке.
Док вопрошает Улугбека: «А водка, то есть?» (из-за непривыч-
ного для нас привкуса в вине и пиве из-за каких-то особенностей
местной воды мы пили только водку, «Пшеничную», московского
разлива). Улугбек говорит, что водка есть, но только без печатей!
Чепуха какая, говорит док, давай я тебе проштампую. Сын степей
достает из-под прилавка ящик «Пшеничной», Саня на все бутылки
ставит свою личную медицинскую печать «Врач А. Жилинский»,
берем пару бутылок с собой и снова шашлык и кайф.
На досуге поняли, что Улугбек торговал от ресторана вином, а
навар себе делал на водке из-под полы. Получилось, что наш ло-
дочный доктор ему узаконил спекуляцию чистой воды.
СИЛА ЕСТЬ…
Начало 80-х. Санаторий «Подмосковье». Отдыхаем после оче-
редной автономки. Природа хороша, слов нет. В лесу в то время во-
дились вепри (дикие кабаны) и вокруг санатория были горы земли
вырытой ими и, лежащие сломанные деревья, подрытые ими же.
Продолжив отдых вечером в близлежащей деревне Павед-
ники, оставшись на ночь, утром с Толей Елисеевым (старшина ко-
манды электриков, песня «размером семь на восемь» это о нем)
64
возвращаемся в номер. Анатолий, увидев разрытую землю и по-
валенные деревья, спрашивает у меня: «А это Николаевич, кто
сделал?». На что я не преминул ответить: «Да ты, Толик вчера еще,
когда шли в деревню». Сел он на пенек и сказал: «Все, Николае-
вич, мне больше не наливай, а то еще что-нибудь разрушу».
В автономках я втихаря пришивал на РБ Анатолия боевой но-
мер «Пидарюга» (это было его любимое выражение). Ходил он с
таким БН недели полторы, не замечая и недоумевая, почему все
смеются, когда кто-нибудь попадается, идя ему навстречу.
Представителю Особого Отдела КГБ пришивал бирку «Старши-
на команды СМЕРШ». Этого «товарища» хватало на пять дней.
О ВРЕДЕ ПРОСРОЧЕННОГО ПИТАНИЯ
Срочная служба. После оккупации нами Чехословакии служу
радистом 2-й минометной батареи в/ч 35057 – К. Казарменное по-
мещение – бывший рыцарский замок на окраине г. Млада – Бо-
леслав (40 км от Праги). Красота! В казарме, правда, мало жили,
в основном в лесу, в палатках летом и зимой. Или на колесах в
движении, очаги контрреволюции погашать. Это тогда так нам го-
ворили, а сейчас оказывается, мы демократию душили.
Однажды зимой сыграли очередную тревогу рано утром,
впрыгнули мы в машины и вперед. Я всегда в кузов брал с собой
матрац – положишь в носу кузова ГАЗ-66 на сиденье, с одной сто-
роны борт, с другой бочка с бензином – как в купе, и тепло вдоба-
вок. В районе сосредоточения нас покормили каким – то неизвест-
ным продуктом из походной кухни, похожим на картошку урожая
1912 года. Снова на машины и – вперед. Я уже наловчился даже
спать на ходу. А что? Наушники радиостанции на уши – ничего не
слышу, шапку на лоб, шинель да еще одеяло на себя, и спится на
матрасе будь здоров.
Просыпаюсь от какого-то странного запаха. Не открывая глаз –
принюхался. Пахнет дерьмом! Открываю глаза и вижу перед собой
на расстоянии вытянутой руки голую задницу Толика Никифорова
на каске. Присматриваюсь дальше и вижу картину: кузов ГАЗ-66, а
в нем сидит семь человек взвода управления минометной бата-
реи, и все, как один, голыми задницами на солдатских касках.
Только расхохотался до коликов, как почувствовал первые по-
зывы к походу в туалет, которые начали усиливаться. На автомате
пытаюсь вырвать каску у Анатолия. Он кричит: «Не хватай – убью!
65
Я еще не закончил, свою бери». Он двумя своими руками держит
каску под попой, а я пытаюсь своими руками ее забрать. В это вре-
мя машина останавливается, вылетаю пулей из кузова, на ходу сни-
маю брюки и усаживаюсь под первым же кустом. Рай! Благодать!