ни в Инкерман через бухту Голландия, где располагалось всеми нами
любимое, а для кого и горячо любимое училище, каждые полчаса.
Просидев какое-то время без толку, пошли выяснять, чем вы-
звана задержка рейса. Обнаруживаем в ходовой рубке в полном
отрубе капитана катера, а в моторном отделении – моториста с
матросом не подающих призна-
ков жизни все по той же причине.
И даже не мычат. Привести в чув-
ство никого из команды катера не
удалось. Корешок и говорит, давай
Вова, заводи дизель на винт – как
никак в инженерном ВВМУ обуча-
емся, а ты, Петя, по моей команде
отдашь швартовы. Я, говорит, как
6
учившийся в гражданской мореходке на штурмана, буду коман-
довать.
Разошлись мы по боевым постам, и Петя дает команду «Осто-
рожно, двери закрываются!». Это он, наверное, от волнения метро
вспомнил. «Катер следует по маршруту Графская – Голландия». Тут
народ завизжал «А нам и в Инкерман надо!». На что по матюгаль-
нику и было сказано: «Команда катера очнется и в Инкерман вас
доставит. Не плачь девчонка, пройдут дожди! С праздником вас,
дорогие женщины!».
Так мы и дошли до портопункта «Голландия». Привести в чув-
ство команду катера не удалось, и по просьбе трудящихся потопали
мы в Инкерман. Там история повторилась, а нам в училище обрат-
но «...надо позарез…».
Пошли обратно. Всю дорогу до училища главстаршина Петя,
ставший на это время матросом швартовной команды катера, по-
ливал из шланга водой эту пьяную троицу и пытался с ними разу-
чить комплекс упражнений утренней физической зарядки №-1, что
ему и удалось сделать при швартовке в портопункте «Голландия».
ПАТРУЛЬНАЯ СЛУЖБА
Однажды сидим в курилке вчетвером: я, Толик, Петя и прим-
кнувший к нам мой корешок по кличке «Пельмень» из соседней
роты. В училище очередной оргпериод, но слинять в город уж
очень хочется. Мне в голову приходит гениальная мысль и говорю
Анатолию: «У тебя вчера рота стояла в наряде. Повязки «Патруль»
сдал или нет?». «Нет, не сдавал». «Зашибись, давай тащи сюда».
Принес он повязки «Патруль», повязали мы их друг другу и потопа-
ли на катер в город с чистою душою – кто же остановит идущий на
развод в комендатуру Севастополя патрульных. Так и произошло.
Даже расставленные «писатели» (офице-
ры, выставляемые на караванных курсант-
ских самоходных тропах для предотвраще-
ния самовольных отлучек, и записывающие
курсантов в записную книжку для заклада)
и те торопили нас: «Давай ребята быстрее,
вон уже катер подходит!».
На катер мы сели, но он оказался в
противоположную сторону – в Инкерман.
А нам то что – еще лучше. Сошли на Тро-
7
ицкой пристани (магазинчик рядом) берем
портвейн №-142 (стоимость рубль сорок два)
и «Билэ мицнэ» (по–русски «Белое крепкое»,
всего лишь рубль две копейки цена), батон
колбасы докторской и банку икры загранич-
ной (баклажанной). Забираемся на косогор в
траву и предаемся кайфу.
Посидели, поели и попили, пошли дальше.
Первым по пути домой попался пивной ларек
у стадиона «Металлист». Попили пивка (22 ко-
пейки кружка!), пошли дальше. Через полчаса образовались на пло-
щади у Малахова Кургана. Продолжили питие алкоголя. На третьей
рюмке обратили внимание на отсутствие Пети. Пошли искать.
Обнаружили Петра на площади, делающим замечание матро-
су Черноморского флота за неотдание воинской чести. Подошли и
слушаем, как Петя раздолбывает нарушителя. Подходит флотский
капитан 2 ранга и, обращаясь к Пете, говорит: «Товарищ мичман!
Когда делаете замечание матросу, окурок выньте изо рта!». О!!!
Тут-то мы и обнаружили, что повязки «Патруль» мы так и не сняли
(вот почему нас никто не останавливал), а подошедший капитан II
ранга в таком же состоянии, как и мы.
Ладно, пошли дальше. То ли нам весело стало, то ли привитая
дисциплина сработала, но мы начали отлавливать младших нас по
воинскому званию, делать им замечания (а замечания всегда най-
дутся) и записывать эти замечания матросам – старшинам в уволь-
нительные записки. Поисполняв обязанности патрульной службы
еще с час, попили пива и разошлись по домам.
Через два дня во все войсковые части гарнизона Севастополь
была разослана телефонограмма за подписью коменданта гарни-
зона с просьбой выявить четверых курсантов пятого курса, дей-
ствующих от имени патруля и переписавших
половину Черноморского флота, задержать,
скрутить и бросить в каталажку.
Ларчик открывался просто: матрос он дисци-
плинирован в большинстве своем (хотя навряд
ли) и, возвратившись из увольнения, немедлен-
но докладывал о сделанных ему замечаниях. Де-
журные проверяли эти записи, звоня дежурному
по гарнизону, где все это и открылось.
8
Но, объявленный на нас всесоюзный розыск закончился без-
результатно.
ВТОРАЯ ПРОФЕССИЯ
Из этой же оперы, но современнее. 12 августа 2007 года со-
брались однокашники по Севастопольскому ВВМИУ (252 рота
1975 года выпуска) вместе со своим Батей – Евгением Максимо-
вичем Покатило. Сказали мне
ребята: «Ты, Чех, приехал ты и со-
бирай, мы ведь работаем». Я и со-
брал семнадцать человек (80% от
числа наших ребят, проживающих
в Севастополе). Что делают на
встречах однокашники, не видев-
шиеся 20–30 лет, описывать не буду. Витя Злобин работает в Бала-
клаве в 9-й горбольнице Главным энергетиком (СВВМИУ заканчи-
вал все-таки!). Коля Саков (тоже однокашник и еще не потерявший
проскальзывающую иногда наивность) спрашивает у меня: «Чех! А
кем Витя Злобин в больнице работает?». На что на полном серьезе
отвечаю «Главврачом, Коля!». У Николая глаза на лоб полезли, а
затем последовал возглас: «Ни хрена себе!», затем спокойное рас-
суждение: «А что? Мы и это можем».
ИСТОРИЯ АТОМНОГО ФЛОТА
На кафедре Ядерных Реакторов Севастопольского ВВМИУ нам
преподавал сей предмет капитан 3 ранга Владимиров, начинаю-
щий лекцию словами: «Товарищи курсанты! В историю советского
атомного флота вошли два человека: академик Александров с па-
радного входа, а я – с черного».
Рассказываю почему. Будучи капитаном 2 ранга и имея около
35 работ общесоюзного значения, капитан II ранга Владимиров
убыл старшим практики курсантов училища на Север. Возвраща-
ясь с практики, курсанты попивали «шило», данное на дорожку
нашими же выпускниками, уже проходящими службу в офицер-
ских должностях. Здесь уместно вспомнить слова, сказанные ад-
миралом Вильгельмом Канарисом: «Нет дружбы крепче между
однокашниками, чем дружба однокашников по военно-морскому
училищу!». Убеждаюсь в правоте его слов, по сей день, правда, с
небольшими отклонениями.
9
Пили, пили и разлили спирт в
купе. Ничего лучше не придума-
ли, как поднести спичку горящую
к разлитому спирту, мол, выгорит
и палуба чистая. Но не учли, что
«шило» горит похлеще бензина и
вагоны сухие – пресухие, дерево да
пластмасса. В общем, вагон сгорел
за 10 минут, но курсанты успели «Стоп – кран» дернуть (сработала
прививаемая отработка по борьбе за живучесть), выпрыгнуть из
вагона, но сначала эвакуировав гражданское население. Послед-
ним из горящего вагона выпрыгнул мой друг Михаил в трусах, но
с гитарой в руках.