Причем все это или вместо очередного отпуска, или в преддверии
автономки, как правило. В итоге на вылизанную до безобразия ПЛ
в один из дней прибывает толпа генералов пехотных, летных и ар-
тиллерийских. Наши адмиралы тоже так сбоку, якобы ни при чем.
На подводной лодке в первом и концевом отсеках, и в Централь-
ном Посту накрываются им столы с легкой закуской.
Однажды пришлось и нам на 667А проекте участвовать в этом
безобразии. Запускали мы эту толпу тремя группами – через верх-
ний рубочный люк и через люки первого и десятого отсеков. Диа-
метр из, как известно, 650 мм.
Два генерал–полковника, спустившись через люк десятого от-
сека в прочный корпус и придя в Центральный пост, попали в лапы
старпома, не преминувшего их затащить в свою каюту и угостить
«шилом». После этого два высших офицера решили выходить на-
верх. Поднимаются в ЦП и ищут, где же выходной люк наверх. Об-
ращают внимание, что боцман, стоя на приставном трапике, ковы-
ряется в выгородке шахты «Самум», входной люк которой как две
капли воды похож на нижний рубочный люк, но диаметром почти
в два с половиной раза меньше.
Подойдя к нему, один генерал–
полковник и говорит другому «Хрен
мы здесь вылезем, Вася. Пошли об-
ратно в 10-й отсек». И потопали на
выход в десятый, а выход на волю
был то в трех метрах!
73
Мне «Кумжа» запомнивалась в двух ипостасях:
1. Когда был КГДУ, то с напарником, под рафинад кусковой, вы-
пивали спирт, выданный механиком для протирки систем и меха-
низмов в аппаратных выгородках. Зачем добро портить? Там и так
все из стали 0ХН10Т – хрен когда поржавеет!
2. А когда был помощником командира, сколько крови стоило
выбить в тылу ветошь и краску для вот этой же показухи!
БРАТЬЯ ПО КРОВИ
Здравый смысл у генералов иногда присутствует. Правда, у
летных. Летчики чем–то нам подводникам схожи как братья. Мы
под, а они над, и оба в океанах – воздушном и водном.
Решали однажды в Западной Лице, можно ли выпускать в
море 705 проект, на котором выработка всех ресурсов у механиз-
мов. Так и не решили. Доложили в Москву, и она прислала целую
комиссию.
В составе комиссии были два генерала–летуна. И они все ре-
шили простым вопросом друг другу: «Ты бы полетел на самолете,
у которого выработан моторесурс? Конечно же, нет. Ну и незачем
подводников топить своих. Дробь! 705 проект на прикол».
Что и было с удовольствием выполнено.
УБИЙСТВО
Заступил я по просьбе командира дежурным по гарнизону с
субботы на воскресенье. Намечалась грандиозная пьянка – пред-
ставление у офицерского и у мичманского составов подводной
лодки К–426, на которых отмечать собирались возвращение из
автономки вместе с присвоением очередных воинских званий.
Меня, как самого надежного, бросает командир по–дружески под
танк, прикрывать экипаж (мало ли чего). Я не в обиде – надо зна-
чит надо, тем более дает Виталий Павлович после вахты два дня
отгула и на итоговые политзанятия идти не надо.
Все было нормально до двух часов ночи. До полуночи я объ-
ехал все точки празднований, поучаствовал немного в каждой. А в
третьем часу заходит дед Щекотихин (старый мичман – дизелист,
перевелся из Дзержинки к нам за северной пенсией) и говорит
мне: «Николаевич! Сади меня в тюрьму, я боцмана зарезал!». Да
у тебя, говорю, дед, сил не хватит и курицу чикнуть, не то, что боц-
мана. Да нет, говорит, распизделся боцман не по делу, я по пьян-
74
ке схватил нож со стола и ткнул ему в живот. Кровь появилась, он
упал, а я пришел сдаваться.
Явка с повинной, блин!
Запахло происшествием по перечню №-1. Сел искать выход из
положения. Раздался звонок из госпиталя от дежурного хирурга
«Ножевая рана живота, я обязан доложить утром в прокуратуру
и в ОУС». Хорошо наш брат стоял, лодочный доктор. «Рана то как,
жить будет?» – спрашиваю. «Да мелочевка, царапина, но этот чу-
дак (боцман) на букву «М» пришел к нам и зарегестрировался у
дежурной медсестры». «Ладно, говорю, медсестру беру на себя, а
ты сиди полчаса и не дергайся». Прыг в дежурную машину и к ко-
мандиру домой. Разбудил Палыча, втолковал, он врубился сразу и
мы с ним вдвоем приезжаем в госпиталь.
…Виталий Павлович сразу с порога в лоб дежурному хирургу
«Три литра хватит?». «Даже много» – отвечает хирург – а через ко-
мендатуру не пройдет?». «Не ссы, док – говорит командир мой –
там все наши».
Вот так и никто не узнал о происшествии по перечню №-1. И
тогда «шило» уже было конвертируемой валютой.
На следующий день, протрезвев окончательно, боцман и ди-
зелист пили мировую, но ножи мы у них отодвинули в сторону.
По Высоцкому «…а вилки попрятали…». Медсестрой занялся я и с
тех пор, наш или не наш военный в госпиталь обращался, звонили
всегда мне – записывать его или нет.
Кстати о докторах военных. На погонах военврачей медицин-
ская эмблема (чаша и змея) расшифровывалась нами так «Сам
алкаш и жена змея!». У моего друга – доктора Сани Жилинского
была любимая присказка «Курить не курю, но рюмку хряпну!».
Особенно ему хорошо удавалось разбавлять «шило» глюкозой в
амбулатории пятого отсека – вкус необыкновенный!
МИНЕР
В начале семидесятых на моей первой атомной подводной
лодке К–26 служил минером (командир БЧ–3) Сережа Броневиц-
кий. Племянник первого мужа Эдиты Пьехи.
Вот он у нас и положил конец извечному спору – служить жен-
щинам на подводной лодке или нет?
Сказал просто: «А вы представьте себе мой первый отсек и со-
хнущие на торпедных аппаратах женские трусишки и бюстгальте-
75
ры! Бардак? Бардак! Вот и нехрен женщинам проходить службу на
подводных лодках!».
Еще прославился тем, что, купив «стенку» (мебель такая рань-
ше была), отпилил 10 см по всему периметру низа стенки, всего
лишь из–за того, что порог мешал войти в комнату.
ВАЛЮТА
1979 год. Впервые нам
выдали боны для отоварива-
ния в валютных магазинах. В
ближайший выходной рва-
нули в Мурманск и накупили
сигарет иностранных, виски
и прочую иностранную ла-
буду. Все «вдовцы» – так звали офицеров и мичманов, у которых
жены выехали на лето в среднюю полосу.
В понедельник выходить на СБР (размагничивание). На пирс
прибежал в 08.30. Подводную лодку буксиры оттаскивают 102 гра-
дуса на норд. Вплавь не рванешь. Хоть и лето, но за бортом шесть
градусов, семь минут продержишься и становишься камбалой.
Рядом со мной еще человек десять мичманов и офицеров
экипажа, припозднившихся после пития иностранного пойла.
Коля Агеев, смотря на нас, выдает фразу из кинофильма о развед-
чиках «Мы с вами одинаково небрежны…».
Лодку поставили на бочки, буксир пришел за нами и вот мы
в прочном корпусе. Поорали на нас для виду и разошлись по от-
секам.
Через час по «Каштану» зачитали список опоздавших и объ-
явили: «Названным лицам выйти на верхнюю палубу для работы
с судном размагничивания». Штанги таскать. В наказание за опоз-
дание. Вендетта! Месть кота Леопольда!
Еще через пол – часа наблюдается картина: на ракетной па-
лубе атомной подводной лодки стратегического назначения, вся
наша опоздавшая гоп – компания, сидит по пояс голая (жарко,
лето все–таки!), потягивает виски из горла и курит «Мальборо».
Канары! Экзотика!
В отпуске в Севастополе мы потом с Колей на пляже в Камы-
шовой (там валютный магазин недалеко был) сбрасывались по