Холодные руки легли мне на шею, скользнули вверх, взяли за подбородок и задрали голову кверху.
— Смотри туда. Не думай ни о чём. Только ты, я и время.
Он сомневался в задуманном. Я чувствовала, как он колеблется в самый ответственный момент стереть тысячи жизней, нарушить законы вселенной, уничтожить миры, связи, всё, ради одной-единственной женщины. Он поэтому лишил меня дара речи, чтобы я не отговорила его, чтобы не повлияла через наше запечатление. Он даже на слёзы мне права не оставил.
Я недолго сопротивлялась, смотрела на небо и больше не думала, просто превратилась в искрящийся столп энергии и света, которым слишком легко управлял Макс. Для меня границы подземного подвала расширились, стены исчезли, и вокруг начали материализоваться призрачные цветы Вечного Лета. Я уже умирала. Одно хорошо, я не увижу, как по моей вине будут гаснуть звёзды.
Глаза медленно закрывались, и я превращалась в одну из марионеток принца.
Лишь в последний момент я уловила стремительный силуэт, который мчался по кругу и обрывал нити, сдерживающие меня.
Алекс?
Алекс
— Уф… — Тео рухнул на стул, на котором ещё час назад сидела Эмилина и рассказывала мне всю правду о моей родне.
— Ты штаны застегнуть забыл, — хмыкнул, глядя на своего бывшего соперника, и пригубил уже черт знает какую по счёту кружку сидра.
— Хорошо, что вообще в них пришёл, — он нервно почесал затылок. — Ненавижу столицу, кажется, я тут блох подхватил, пока бродил по округе и разнюхивал о твоём братце всё что мог. А ты, я смотрю, за старое, — Теобальд кивнул на пустые кружки на столе.
— Тебе тоже налить?
Он задумался лишь на мгновение.
— Было бы неплохо. У меня к тебе непростой разговор.
— Тогда нужно, что-нибудь покрепче забродившего яблочного сока.
Начинать непростой разговор Тео не спешил, долго смотрел на свой бокал, затем осушил его залпом и постучал себя кулаком по груди. Что- что а развлекаться он умеет, я в курсе. Его осколок души в виде шиншиллы умудрялся перепить целую таверну и даже не захмелеть. Талант. Когда всё закончится, нужно будет посоревноваться с его альтер-эго.
— Что ты чувствуешь к Вике?
— Ты знаешь, мы теперь, даже когда кто-то из нашей запечатлённой шайки в туалет хочет, в курсе. Потрясающее чувство…
— Я серьёзно, Алекс. Если бы у тебя был шанс вернуть Яннару, чтобы ты выбрал.
— И ты туда же? Сговорились с Эмилиной? Не доверяете мне? Считаете, что я Максу буду помогать? Даже запечатление не заставит меня открыть тебе все мои чувства, Тео. Придётся на словоповерить.
— Эмилина? — резко переключился Теобальд. — Преподавательница морой, что она тебе наговорила?
— Она тоже прощупывала меня на эту тему. Я понимаю, что наворотил много всякого, но это в прошлом, в том самом, куда я не хочу возвращаться.
— Дело не только в прошлом, Алекс. Я следил за твоим братом, угадай, кто с ним заодно?
— Раз ты так удивился имени Эмилины, рискну предположить её, — боги, у меня голова кругом от моей семейки.
— Эмилина это только вишенка на тортике. Всё гораздо сложнее. Яннара жива.
*.*.*
Странно, но расследование Тео совсем не удивило меня. Напротив, всё вдруг обрело смысл, а у меня с лица, словно сдёрнули тугой платок, и я внезапно прозрел.
— Мне нельзя есть орехи, — Яннара с тоской покрутила между пальцев шарик в твёрдой скорлупе.
— А кто запретил? — спросил я тогда в шутку, потому что в тот момент меня больше волновали завязки на слишком скромном платье моей невесты. Хотелось поскорее расправиться с ними и закончить глупый разговор об орехах. Кому какое до них дело, когда из-за срочных и неотложных дел Яннары в столице, мы не виделись больше недели! Целая бесконечная неделя!
— Аллергия. Если съем даже крохотный кусочек — умру.
— Так не ешь орехи! В чём проблема? — одна из завязок наконец поддалась, и платье соскользнуло с её плеча.
— Ни в чём, Алекс. А я говорила, как сильно люблю тебя?
— Вот только что сказала.
Как часто я возвращался к тому разговору после внезапной трагедии в академии. Прокручивал в памяти оба признания Яннары о любви и орехах. Она тогда словно прощалась. Но теперь я понимаю, что она просто вложила в мою тупую голову нужные намёки. Разыграла меня, уничтожила, разбила сердце. А Макс помог ей. Неужели, я настолько отвратителен, что заслужил подобного? Как давно они планировали этот спектакль, как долго смеялись надо мной, приходящим к пустой могиле.
Опасения Тео были бы небеспочвенными, если бы я всё ещё оставался тем легковерным идиотом, который не знал любви, которому любовь внушили ложным запечатлением. Тогда я повёлся. Даже Вику не заметил, как же слеп я был. Но я изменился, встретил свою Тучку. Девчонку, которая совершенно не вписывается в моё понятие идеальной женщины. Она даже в жизнь мою не вписывается, и именно потому я выбираю её. За несколько дней она разрушила стены, которыми я сам себя окружил. Я по-другому взглянул на самого себя и твёрдо решил стать ещё лучше. Я даже запечатлелся с кучей народу, и вот прямо сейчас смотрю на Теобальда и думаю, что поцеловать его ни разу не преступление. Вот до чего я докатился, чтобы спасти Вику. Разве теперь я поверну назад?