Её храбрость лишает меня серьёзности и я тихо смеюсь. Уже подумываю о том, чтобы действительно развернуться и поехать вместе с ней назад. На улице начинает смеркаться. Оставлять её в темноте, в машине возле кладбища, мне не кажется разумным. А тащить вместе с собой – тем более.
- Тсс! – Ками толкает меня в бок и отвлекается на свою сумку. Я слышу, как играет тихая мелодия. Кажется, у неё ожил телефон. Она смотрит на экран, и задумчиво крутит пальцем над чьим-то именем. Мне не видно, кто ей звонит, хотя я и пытался заглянуть
- Кто там? – не выдерживаю и проявляю любопытство.
- Никто. – Она сбрасывает вызов и переворачивает телефон экраном вниз на свои колени.
Когда появляется возможность, я разворачиваю автомобиль, всё же принимая решение отправится обратно.
Карчевская недоумевающее крутит головой, в попытках понять, почему едем обратно.
- Почему мы… – Её телефон снова трезвонит. – … развернулись?
- Я передумал. – Снова попробовал заглянуть на её экран, и снова безрезультатно. – Ты ответить не собираешься? – Киваю на трубку в её руках.
- Потом перезвоню… – Как-то нервно отвечает, и тут до меня доходит… Я зуб даю, что это был её хахаль. Этот уёбок, об упоминании о котором, у меня скоро начнёт дёргаться глаз.
- Это он? – Не удержавшись, вставляю вопрос. – Твой Динь-Динь?
- Что? Какой ещё Динь-Динь?
Понятие не имею, почему я его так назвал. Но это имя в одно мгновение пришло мне на ум. Пытаюсь вспомнить, где я это слышал, но в башке всё перепуталось, образуя какое-то месиво.
- Так это он? – Игнорирую её вопрос, чувствуя, что меня накаляет эта тема. Хотя, сам же её и завёл.
- Это не твоё дело. – Она до безобразия спокойна, и это ещё больше выводит из себя. Я снова закипаю. Блять! Какого хера эта мелочь так на меня действует?! Она меня наизнанку выворачивает! Меня буквально трясёт. Когда дело касается этой Коротышки! Сам себя не узнаю.
Я торможу на половине пути, останавливая машину в дебрях. Не таких уж и дебрях, но всё же…
Облокачиваюсь локтями на руль. И провожу ладонью по лицу, в надежде снять с себя напряжение. Просто день такой…
Просто навалилось. С самого утра. Мне позвонила Настя и попросила приехать. Прямо к школе. Учебный день только начался, поэтому для меня было странным, что сестра вызванивает меня в девять утра.
Когда я приехал, то обнаружил свою малышку на скамейке, позади школы. Её практически не было видно из-за серых кустов, что раскидисто растопырили свои тонкие ветки в стороны, скрывая Настюху.
Она всё это время сидела там, укутавшись в свой огромный шарф, и болтала ногами, цепляя носами ботинок пожухлую траву. На улице холодно, а она там…
Я готов был громить кабинет директора, которая к тому моменту попивала кофе из своей вычурной, совершенно безвкусной фарфоровой чашечки. Чтоб ты подавилась…
Перед уроком Настю побили. Как выяснилось, она не особо ладила с одной из своих одноклассниц. Сначала эта мелкая дрянь задевала сестру, дразня из-за шрама от ожога на лице, а затем просто и без повода стала обижать. И подбивать одноклассниц. Те, вроде как, не велись на подстрекательства, но девка не унималась…
А я всё никак в толк взять не мог… Почему Настя до сих пор молчала? Почему не рассказывала. Хотя, я был уверен, что знаю о своей сестре абсолютно всё. И сам ничего не заметил… Тоже хорош… куда смотрел? Идиот…
А утром сегодня эта Кира, кажется, сказал насте дать ей свой телефон. Настя не дала. И та мелкая стерва, перед началом урока подкараулила её возле туалета… и вышло то, что вышло… Блять!
- Мы разберёмся с этой ситуацией, Кирилл Евгеньевич. Обязательно. – Елейным голоском пыталась успокоить меня директриса. – Мы вызовем родителей Киры и проведём воспитательную беседу. Виновница будет наказана. Не сомневайтесь…
Обязательно разберутся? Ну, конечно… а я обязательно проверит.
Разговор с матерью тоже никаких плодов не дал. Та, так же, как и я, была не в курсе, что у дочери в школе имеются проблемы с одноклассницей.
Замкнутый круг какой-то… Поскорей бы ремонт в доме завершился, и тогда я заберу Настьку к себе. Если она захочет, то найдём ей новую школу. Сам буду её туда возить. Ещё не знаю как, но я уверен, что со всем справлюсь. Потому что она одна. У неё полная семья, а она всё равно одна…
- Почему мы остановились? – Голос Камиллы приводит в чувство и я поднимаю голову. Смотрю на неё, и понимаю, что не могу насмотреться. Она красивая. Любая. Когда кричит, или когда грустит, когда смеётся, или злится. Когда смотрит на меня вот так. Растерянно и непонимающе. Совсем не накрашенная. Ей и не надо.
Почему мне везёт, как утопленнику? Почему я всё время выбираю не тех женщин? Чужих женщин? Нина, моя первая серьёзная увлечённость, как оказалось позже, была не моей вовсе. Затем Арина… но там и так всё было ясно. А теперь? Теперь что? Камилла? Та, на которую у меня с самого начала была аллергия? Та, которая носила под сердцем ребёнка для другого мужчины? Что же это? Карма?
- Кирилл? – Смотрит на меня настороженно. Словно подвоха ждёт…
Оно и не удивительно. После того, что я вытворил днём на кухне… Помешательство какое-то… Только вот. Я ни капли не жалею. Она такая вкусная. Такая сладкая оказалась. Такая горячая.
- Что-то случилось?
Её телефон жужжит в третий раз, и Камилла вздрагивает. Роняет телефон под своё сиденье и чертыхается. Кажется, она лишь загоняет аппарат глубже, теряя его под собственным креслом.
Тянется к дверной ручке, чтобы выйти, но я не позволяю ей это сделать. Сам ещё не до конца осознавая свой поступок, блокирую замки. Тихий щелчок звучит, как звук снятия ствола с предохранителя.
- Что… – Дёргая за ручку с такой силой, что вполне могла бы её оторвать. – Что это? Соболев… зачем ты закрыл машину?
- Успокойся, Ками. И оставь в покое дверь. – Я отстёгиваю свой ремень и разворачиваюсь к девушке всем корпусом.
- Кирилл. – Она делает глубокий вдох, и поправляет свою куртку, одёргивая капюшон. – Зачем ты закрыл машину? – Повторяет свой вопрос, но уже медленно. Думает, я с первого раза не расслышал?
- Чтобы ты не убежала, Ками.
Глава 24
Камилла
Тик-так, тик-так, тик-так…
Старые, можно даже сказать раритетные часы, с мерно покачивающимся маятником, что стояли на комоде в моей комнате, сейчас не успокаивали меня, как это бывало раньше. Они, словно часовой механизм, отчитывали секунды До. Мне казалось, что моё сердце бьётся в так этим часам. Они отматывают время назад и заставляют вновь погрузиться в события пятичасовой давности.
Вокруг был лес. Небо ещё не было таким уж тёмным, но деревья вокруг сгущали краски. Казалось, что на улице уже глубокая ночь. Я смотрела на него, пытаясь в этой темноте увидеть хоть малейший проблеск. Мне хотелось увидеть цвет его глаз таким, какими они были при свете дня. Прозрачными, чистыми. Словно я смотрела в бирюзовую воду парка Вакатоби. Я была там с родителями, за полгода до того, как … это не важно.
Но тогда, сидя в машине и, всматриваясь в эти глаза, я не видела ничего, кроме тёмных глазниц. Мне захотелось включить верхний свет, но мои руки будто парализовало.
- Чтобы ты не убежала, Ками.
Что? Куда? Зачем? Он что, думает, что я совсем безмозглая, чтобы выскочить из машины посреди леса? Я понятия не имела где мы, и куда вообще ехали. Я не следила за дорогой, полностью погрузившись в свои мысли.
- Что? – Я пыталась сообразить, что происходит, и что у него на уме. Но накалённый воздух в салоне, ощущался кожей. – Кирилл. О чём ты?
Я старалась разговаривать с ним спокойно. После того случая на кухне, я пересмотрела своё поведение, и решила искать к нему совершенно другой подход. Он вспыльчивый. Я тоже. Поэтому, чтобы не случился пожар, кому-то из нас необходимо быть сдержаннее.