— Нэш.
— Он — очевидный выбор, — согласился Кир. Он попытался представить, как этот человек едет к дому Линн, а потом крадется по двору, чтобы повесить фотографию на сарай. Почему бы не закрепить ее на входной двери или даже в почтовом ящике, где Линн обязательно увидит? Затем он резко вспомнил, как Нэш стремительно уходил. — Когда он уходил вчера вечером, то воспользовался дверью на кухню. Ты знаешь, где он припарковался?
Линн скорчила гримасу.
— Он всегда перекрывает аллею, когда приезжает сюда. Боится, что его грузовик поцарапают, если он оставит его на улице.
Губы Кира искривились в невеселой улыбке. В этом появился смысл.
— Ему не составило бы труда зацепить фотографию на сарае, прежде чем подойти к дому.
— Пожалуй.
Кир изогнул брови.
— Я слышу там какое-то «но».
Линн пододвинула фотографию ближе, пытаясь скрыть свое отвращение, когда изучала изображение.
— Нэш ненавидит компьютеры, — наконец произнесла она, указывая на красную ленту, добавленную к фотографии электронным способом. — Я не уверена, что он даже знает, как его включить, не говоря уже о том, чтобы уметь пользоваться фотошопом.
Кир ничего не мог возразить. Это достаточно простой процесс, но, если Нэш действительно ничего не смыслит в компьютерах, более вероятно, что он использовал бы красный маркер для рисования ленты. Эффект был бы тот же.
— У кого еще может быть фотография, где ты спишь?
Линн судорожно вздохнула и наклонилась вперед, чтобы изучить фотографию.
— Подожди. — Она вдруг указала на верхний угол фотографии, где виднелась обшитая панелями стена. — Это не моя спальня. Это кушетка в клинике.
Кир вздрогнул от неожиданности. Место изменило все.
— Ты часто там спишь?
Она кивнула.
— Если у меня поздний вызов, я иногда ложусь вздремнуть во время обеденного перерыва, или если есть животное, нуждающееся в круглосуточном уходе, остаюсь на ночь.
— Это значит, что любой мог сделать этот снимок. — Клиника не очень большая, но в ней всегда много людей, которые постоянно приходили и уходили.
Не говоря уже о том, что различные животные добавляли хаос, а значит, пробраться мимо отвлеченного персонала в личный кабинет Линн не составляло труда.
— Да, — согласилась она с дрожью.
Аромат кофе заставил Кира отвлечься и наполнить две большие кружки, прежде чем он снова подошел к столу и сел.
— Нэш все еще возглавляет список, — сказал он Линн, не желая отказываться от своего главного подозреваемого. — Никто не заметил бы его, когда он приходил или уходил из твоего офиса, и мы знаем, что он проходил мимо сарая прошлой ночью.
Она выглядела неубежденной, но вдруг ее глаза расширились.
— Ох, я забыла. Там была тень.
— Какая тень?
— Я стояла там прошлым вечером. — Она указала на окно. — И мне показалось, что увидела, как что-то или кто-то метнулся через двор. Когда подошла к задней двери, я увидела, как Нэш въезжает в переулок.
— Значит, он не мог быть тенью?
— Нет.
Кир сжал челюсть. Почему Линн так старалась придумать, кого, кроме Нэша, можно обвинить в качестве потенциального убийцы? Неужели у нее все еще есть чувства к этому придурку?
Эта мысль тревожила больше, чем следовало.
С усилием Кир поборол свой порыв заставить Линн признать, что ее бывший любовник более чем вероятно является серийным убийцей.
— Полагаю, у тебя нет камер наблюдения? — спросил он.
Она подняла брови на этот вопрос.
— В Пайке?
— Преступность есть везде. — Он намеренно взглянул на фотографию. — Добропорядочные граждане Пайка не святые.
Линн вздохнула.
— Нет, здесь нет камер наблюдения.
Кир потягивал кофе, молча перебирая различные способы выяснить, кто побывал на заднем дворе Линн. Вариантов имелось крайне мало.
— Может быть, кто-то из твоих соседей что-то заметил.
— Сомнительно. — Она разрушила его единственную надежду. — Кэл и Дениз живут на другой стороне переулка, но зиму они проводят в Аризоне. А моя ближайшая соседка, миссис Норрис, почти слепая.
Он выругался.
— Все в городе наверняка знают, что могут зайти к тебе на задний двор и никто не заметит.
— Возможно.
Вспышка ярости пронзила Кира. Не на Линн. А на безумца, который преследовал женщин Пайка.
Он постучал пальцем по фотографии.
— Тот, кто оставил это, предупреждал тебя, Линн.
Ее лицо было бледным, но она явно боролась с желанием запаниковать.
— Мы не знаем, что это от убийцы. Это может быть ужасная шутка.
Кир поджал губы. Он не хотел, чтобы у нее случилась истерика, но Линн должна понять, что речь идет о жизни или смерти.
— Я серьезно, Линн, — настаивал он. — У тебя есть место, где ты можешь остановиться?
— Нет.
Он взглянул на дверь. Она прекрасно защищала от зимнего ветра, но один хороший удар мог разбить ее вдребезги.
— Ты не можешь оставаться здесь одна.
— Ты ведь не оставишь это так, да?
Кир допил кофе и поднялся на ноги.
— Я соберу свои вещи.
Глава 12
В воскресенье в пять тридцать утра у Линн зазвонил телефон. Она встала с кровати и натянула одежду, прежде чем закончила разговор.
В отличие от большинства профессионалов, Линн работала с существами, которым не было никакого дела до того, что у нее сегодня выходной. Или то, что снег клубился в воздухе густыми вихрями. Как перья, вылетающие из смятой подушки.
Она старалась не шуметь, пробираясь по темному дому, но не успела натянуть тяжелые сапоги, как из спальни отца появился Кир, уже одетый.
Линн не стала спорить с ним, когда они вышли из дома и поехали по обледенелым дорогам на дальнюю ферму. Она все еще переживала из-за фотографии, оставленной на ее сарае. Ей не хотелось оставаться одной в таком уединенном месте.
И, честно говоря, оказалось неожиданно приятно иметь кого-то, с кем можно поболтать, пока она пробивалась сквозь метель на своем грузовике. Большую часть времени она наслаждалась своей собственной компанией, но с Киром легко находиться рядом. Умный, интересный и умеющий молчать, когда у нее пропадало настроение говорить.
Это ее удивляло. Когда они учились, Кир казался таким поверхностным. Теперь она начала понимать, что он использовал свое безрассудное обаяние как броню, чтобы скрыть чувствительное сердце.
Поскольку она ехала со скоростью улитки, чтобы не оказаться в канаве, дорога до фермы заняла почти два часа. Приехав на место, она попыталась убедить Кира остаться в грузовике. Мало того, что в сарае будет безумно холодно, так еще она подозревала, что работа будет связана с большим количеством крови.
Линн оказалась права. Карликовый козел умудрился зацепиться ногой за колючую проволоку забора и разорвал плоть до кости. Потребовалось больше часа, чтобы сшить ее обратно. А потом еще полчаса с хозяйкой, чтобы она могла выразить свою глубокую благодарность. В итоге, когда они вернулись в город, было почти одиннадцать.
С облегчением, оказавшись на дороге, не забитой другими машинами, Линн взглянула на Кира. Он молчал во время обратного пути, и его красивое лицо выглядело бледнее, чем обычно.
— Ты в порядке? — спросила она.
Он послал ей язвительную улыбку.
— Это не для слабонервных.
— Я предупреждала, чтобы ты оставалась в грузовике.
— Хотел увидеть тебя в действии, — настаивал он. — Я впечатлен.
Она вернулась к дороге. Поток машин не иссякал, поскольку жители Пайка направлялись в церковь.
— Потому что я зашила козла?
— Потому что ты встала с постели в пять тридцать утра и поехала сквозь снежную бурю, чтобы зашить козла.
— Сишоу — это как семья для Джеммы. Она ужасно расстроится, если потеряет его.
Он повернулся на своем сиденье, его куртка тихо шуршала по потертой кожаной обивке.
— Ты так много делаешь для других. А кто заботится о тебе?
Ее сердце странно дернулось. Как будто оно реагировало на какой-то глубокий смысл в его мягком вопросе.
— У меня есть отец. — Линн проглотила внезапный ком в горле, желая поскорей сменить тему. И вот она нашла возможность отвлечься на небольшое здание из красного кирпича с возвышающимся шпилем, которое находилось прямо перед ними. — Разве это не церковь пастора Брэдшоу?