В этом сезоне стала еще больше заметна тенденция: заезды преследователем мне удавались неплохо, а вот с лидерством были постоянные проблемы.
– Это странно, первым же ехать обычно проще, – недоумевал Влад, когда мы болтали с ним за кофе в перерыве.
– Ну а мне не проще, – огрызнулся я, и мне мгновенно стало за это стыдно. – Извини. Нервы ни к черту.
– Я смотрел все твои заезды, если что. И ты всегда как будто опасаешься преследователя, что он в тебя прилетит. А ты не смотри назад. Тебе важно проехать красивую траекторию, четко по судейскому заданию, и все клипы собрать. А его дистанция – это не твоя проблема. Понял? Просто не смотри на него.
Я кивнул.
– Попробую.
***
Несмотря на все сложности, я все-таки выбрался из Топ-16. Комментаторы опять стали наперебой называть меня то «открытием сезона», то «главной надеждой» команды.
Но на одном из заездов в Топ-8 мне достался серьезный соперник – Женя Гусев из команды «Лукойла». Он был раза в полтора меня старше и настолько же опытнее.
Лидером я проехал вполне неплохо. На хот-пите Саша успел пошутить, что любит меня, хлопнуть по плечу, и попросить быть осторожнее с Гусевым в «шпильке». В эту самую первую, но очень крутую дугу нужно было войти уже в заносе, и аккуратно пройти ее полностью в скольжении без корректировок и прямых колес. Задача сама по себе была не самая простая.
Но во второй заезд, когда я ехал уже преследователем, гонка неожиданно для всех закончилась именно там.
Со скорости около 150 км/ч на постановке, я красиво переложился и вошел в поворот одновременно с Гусевым, сохраняя дистанцию до соперника чуть больше метра. Но на самом пике внезапно всем правым бортом влетел ему в бок.
Все произошло слишком быстро. От удара на такой скорости «Сильвию» закрутило, и я позорно вылетел с трека, подняв столб мелкого щебня, пыли и травы. Было слышно, как трибуны взорвались негодующими криками.
– Что случилось? – спросил в эфире механический голос Саши.
– Ромку на шпильке размотало, – послышался сдобренный помехами голос споттера.
– Сука! – ругнулся директор.
– Гусь переуглил и завис там. Роме никуда не деться было, – кисло пояснил наблюдатель. – Но косяк наш. Так что все, походу.
Судьи решили точно так же. Это означало, что в этом этапе на пьедестал я уже точно не попадаю.
– Ромчик, ты молодец, – ободряюще сказал директор. – У Гуся бывает. Он это не специально так, просто косячит.
Но меня хватило только на короткое «понял». Я выравнивал тачку, чтобы направиться к финишу.
Саша постоянно твердил, что нужно научиться проигрывать. Что дрифт – это непредсказуемый спорт, и здесь это необходимый для выживания навык. Но пока не получалось. От финиша я катился на питлейн, а в душе уже закипала буря.
Из тачки я выбрался под сочувственные взгляды ребят. И эти взгляды меня доконали: я стянул с головы шлем и подшлемник, сунул его в руки кому-то из парней, и почти бегом бросился в гараж.
Внутри кто-то на ходу поймал меня за плечо.
– Эй. Ну-ка, стоять.
Это был Влад. Он крепко схватил меня под локоть и оттащил в сторону, за стеллажи с покрышками, где у механиков располагалось что-то вроде закутка для отдыха. Сейчас там никого не было.
Задыхаясь от обиды и ярости, я поднял на него залитое слезами лицо и меня прорвало:
– Это пиздец… Я просто не мог… Там без вариантов было держаться за ним, и не встать. Слишком медленно!
Он обнял меня и запустил руку в волосы, так что моя голова оказалась на его плече.
– Я знаю. Я видел. Тише, все.
Я уткнулся лицом в грубую серую ткань его куртки и беззвучно разрыдался. Он тихонько гладил меня по спине, и от этого простого выражения заботы слезы текли еще сильнее.
Но от слез сразу полегчало. Я тайком вытирал их кулаком— господи, не дай бог кто-то еще из команды увидит, что я рыдаю как баба! Но в гараже больше никого не было. С улицы доносились возбужденные голоса и треск раций: все обсуждали мой проеб, и ждали остальных ребят с трибун.
Наконец, Влад тихо заговорил:
– Никто не смог бы выполнить такой маневр, это невозможно. Споттеры говорили то же самое. Это не твой косяк. Слишком маленькая скорость, слишком большой угол. Зато лидером ты проехал просто роскошно.
– Я не смотрел назад, – выдохнул я ему в плечо.
Он отодвинул меня, ловя мой взгляд. Казалось, что сейчас от его всегда грустных серых глаз исходит какой-то теплый и бесконечно добрый свет.
– Рома, ты не представляешь какой ты молодец. Я тобой восхищаюсь.
Я уже понял, что он мне нравится. Как-то совершенно по-особенному. Оказалось, что мне приятно даже вот так стоять рядом с ним, смотреть на него, чувствовать тепло его рук… В конце концов, если бы не он, сегодняшнего заезда вообще бы не было. Но кроме уважения и благодарности в этом было что-то еще. Как будто он был мне гораздо ближе, чем друг и коллега. Как будто я могу рассказать ему вообще все, что угодно, и он меня поймет. Я никогда такого раньше не испытывал.