– Лучше Сэм, – улыбнулась Саманта.
– Я никогда не называю леди уменьшительным именем, – сказал Пендлтон. – Леди заслуживает более уважительного обращения. Могу я называть вас мисс Саманта?
– Конечно, – согласилась она. Рик редко называл ее Сэм, но она полагала, что это его британская показуха. – Так что со шкатулками?
Они с Пендлтоном уселись в ее гостевые кресла, тогда как Стоуни отправился оприходовать мебель. Саманта была готова поклясться, что ее рабочее кресло за письменным столом уже дважды поменяло стиль и трижды – цвет.
– Шкатулки… – задумчиво повторил Пендлтон. – Знаете, милая коллекция эстампов знаменитых мастеров создала бы здесь прекрасное ощущение элегантности.
Он явно хотел поболтать на эту тему. Ну что ж, это можно.
– Там в общем холле уже есть несколько репродукций Моне.
– Слишком по-европейски, – небрежно протянул Пендлтон. – Что-нибудь ближе к родине. О'Киф, может быть.
– Образ пустыни? Вот уж никак не в масть Палм-Бич. – Обри хихикнул.
– Тогда Диего Ривера.
– Это что, художественная викторина? – Наклонив голову набок, Саманта взглянула на Пендлтона. – Ривера, парень из Южной Америки, но в живописи это отнюдь не высший класс. Почему бы вам не сразить меня несколькими голыми папуасами наподобие Гогена?
Пендлтон закивал и откинулся на спинку кресла, скрестив ноги в лодыжках.
– Лори Кунц дала мне эту шкатулку два дня назад и попросила, чтобы я избавил ее от нее. Она сказала, что ей никогда не нравилась эта вещь и что сейчас, до вступления в права управления собственностью, живые деньги были бы весьма кстати. Она могла бы угостить дополнительное число людей, которых собирается пригласить на поминки.
Саманта внимательно изучала мужчину, выражение его лица и тон голоса.
– Вы не одобряли это, – сказала она наконец-то.
– Мы с Чарлзом, когда он бывал в городе, играли в покер вечером, по четвергам.
– И он был вам симпатичен.
– Да.
– Мне тоже, – призналась Саманта. Пендлтон закивал.
– И он любил свою коллекцию. Я предложил Лори взаймы некоторую сумму наличными. У нее не было никакой причины продавать эту шкатулку. Я считаю, это было неблагородно.
– Однако же вы ходили с ней на ленч сегодня.
– Приходится зарабатывать на жизнь, мисс Саманта. – Пендлтон снова блеснул своей белозубой улыбкой. – И потом, в Палм-Бич есть семьи, которым лучше не перечить, если хочешь оставаться в высшем обществе.
– Сплетничая со мной или с кем-то еще – это, наверное, не лучший способ сохранить популярность, – заметила Саманта.
– Нет, информация – жизненно необходимая вещь. И важно как минимум знать, с кем ею делиться. – Пендлтон протянул свою изящную руку и тронул Саманту за колено. – Я счел возможным поделиться с вами.
– Почему?
– Дорогая моя, по роду занятий мы с вами не так уж далеки друг от друга. Мы оба в значительной степени… зависим от других людей. Или, если говорить о вас, скорее, зависели вы. Раньше. В будущем дадите мне знать в коей мере вас устраивает ваша законная деятельность.
Саманта засмеялась.
– Если бы я знала, о чем вы говорите, непременно держала бы вас в курсе.
– Резонно, – согласился Пендлтон. – Хотя могу вас заверить, я – сама сдержанность. У вас есть еще что-нибудь ко мне?
На секунду Саманта заколебалась. Она всегда полагалась на свою интуицию, которая ее никогда не подводила. И сейчас ей что-то подсказывало, что Обри Пендлтону можно доверять.
– Вы не знаете, кто может подсовывать богатым туристам проституток, а потом шантажировать этих парней при помощи фото?
– Я слышал разговоры о каком-то низкопробном мошенничестве с использованием женщины и фотографий. И что-то по поводу почтового ящика.
Ага!
– Такое впечатление, что это не единичный случай. И никаких улик? Неизвестно, кто за этим скрывается?
Пендлтон издал сдавленный смешок.
– Дорогая, кто бы это ни был, он не имеет отношения к светскому обществу Палм-Бич. Мне случалось наблюдать подобные вещи раньше. Бомонд скорее заплатит несколько долларов, чем когда-нибудь выдаст кровососа звонком или письменным донесением в полицию.
– Ладно. Спасибо.
– Пожалуйста, – сказал Пендлтон. – Расследование изуверства и убийства – поистине интригующий процесс. Я уже предвижу настоящий «Си-эс-ай: место преступления Майами».
Саманта улыбнулась. Разговор явно вызвал у него живой отклик и, похоже, доставлял удовольствие, поэтому она решила, что еще один вопрос не повредит.
– Как вы думаете, дети Кунца имеют какое-то отношение к этому убийству?
Пендлтон поднял брови.
– Как бы то ни было, они не ассоциируются в моем сознании с убийцами. Между нами говоря, это испорченные мелкие мерзавцы. Но убийцы? Нет, я так не думаю.
Тьфу! С чего начала, к тому и пришла. Впрочем, она не собиралась сбрасывать со счетов их причастность только потому, что кто-то так сказал.
– Еще раз спасибо вам, мистер Пендлтон.
– Обри, – поправил он. – И держите меня в курсе дел, если вам угодно. Мне это представляется чрезвычайно захватывающим.
– Договорились, – сказала Саманта.
Обри встал и отвесил ей изящный старомодный поклон.
– И вообще звоните в любое время, по делу и просто так. – Он снова улыбнулся.
«Южанин… до мозга костей».
– Да, кстати, по опыту могу вам сказать, что существуют два способа заставить мужчину забыть о ссоре. Пища и секс.
Так. Это становилось интересно.
– И как много среди ваших знакомых тех, кто знает о вашем богатом опыте по части мужчин?
– Примерно столько же, сколько знают, что я пришел сюда поговорить с вами. – Пендлтон подмигнул и тихо исчез в дверях.
– Я это учту, – сказала Саманта достаточно громко, чтобы он мог слышать.
Обри Пендлтон был прав – они оба имели свои секреты.
Дома Рика уже ждали два послания. От Шелли. Он перезвонил ей в офис Тома и узнал, что пришла телефонограмма из «Уолл-стрит джорнал» с подтверждением его покупки «Кингдом фиттингз».
– Прекрасно, – пробормотал Ричард. Ничто так не стимулировало повышение цены предприятия, как интерес к нему средств массовой информации. Еще даже не было достигнуто согласие по поводу сроков, не говоря уже о продажной цене. – Отложите это по меньшей мере до пятницы, – сказал он секретарше. – Объясните им, что завтра я собираюсь присутствовать на похоронах.
Когда он положил трубку, телефон зазвонил снова. Рик автоматически поднял трубку. Не так много людей знали этот номер.
– Аддисон.
– Привет, Ричард, – услышал он благозвучный голос Патриции.
– Патриция, в данный момент я слегка занят. Я тебе перезвоню позже, – нахмурился Рик.
– Я только хотела узнать, разговаривал ли ты с Томом. Меня порядком беспокоит, как я здесь устроюсь.
– Опять? – спросил Рик. Как бы он ни притворялся, что не воспринимает всерьез предостережений Саманты, полностью отказываться от них он бы не стал. Патриция редко делала что-либо, если это не отвечало ее интересам. – Почему в Палм-Бич?
– Мы уже это обсуждали.
– Давай обсудим еще раз.
Патриция засмеялась. Звук, который Рик обычно находил приятным, сейчас чем-то напоминал предостерегающий звонок.
– А почему бы не в Палм-Бич? Как я уже тебе говорила, здесь прекрасный климат. Это далеко от тех мест, где знают Питера. Здесь действительно существует высшее общество и проводятся сезоны для аристократов. Или тех, кого в Америке принимают за таковых. Кроме того, у большинства из моих оставшихся друзей здесь есть зимние дома.
Все верно. Эта чертова компания, «братия Патти». Сплетники ей сочувствовали, разумеется, иначе она не настаивала бы так неистово. Но они не станут финансировать ее новую жизнь. Очевидно, это будет его забота.
– А что, если тебе поселиться где-то еще? – предложил Рик. – Я бы оплатил.
Патриция в растерянности замолчала, но быстро пришла в себя.
– Что, эта твоя американская дворняжка боится соперничества? – елейным голосом проворковала она, маскируя свое раздражение.