– А, ладно. Из компании сообщили, что завтра привезут мои вещи.
– Я быстро, – говорю я, открывая раздвижную дверь шкафа. Выбираю серые спортивные штаны и черный свитер с длинными рукавами, а также толстые шерстяные носки.
– Я рада, что больше не придется занимать твою комнату.
Останавливаюсь и поворачиваюсь к ней.
– Тэй, мне совсем не сложно спать на диване. Ты и так оказалась в достаточно фиговой ситуации, и я не хочу, чтобы ты спала внизу, где невозможно спокойно реветь.
– Я не все время реву, ты это знаешь! – хмуро заявляет она, и уголки моих губ поднимаются. Иногда она ведет себя как упрямый ребенок.
– Знаю-знаю, но тебе нужна тишина, и я об этом позабочусь. Хорошо?
– Ты… – Она со вздохом качает головой, смотрит в большое окно, а потом садится и опускает взгляд на колени.
– Я?.. – сажусь перед ней на корточки и приподнимаю ее подбородок пальцами, чтобы Тэй пришлось взглянуть на меня, – я? – снова спрашиваю, желая знать, что творится в ее миленькой головке.
– Ты слишком хорош, чтобы быть настоящим. Я не знаю, что бы я без тебя и твоей гостеприимности делала. Возможно, вернулась бы в Калифорнию и попрощалась со своими мечтами.
– Я рад помочь.
– Как и всегда, – улыбается волшебной улыбкой и смотрит мне прямо в глаза. – Не будь я в таком состоянии, а ты не будь геем, я бы легко в тебя влюбилась. Но такова жизнь.
Я закусываю губу, пока не ощущаю привкус крови и выпрямляюсь. Ярость, накрывшая меня с головой, сбивает Тэй с толку, но я не могу делать хорошую мину при плохой игре. Мне нужно побыть в одиночестве, так что беру свою одежду и иду принимать холодный душ.
Глава 9
В такие моменты я жалею, что не могу рассказать маме о своих проблемах. Возможно, она бы посоветовала, как исцелить разбитое сердце, выслушала бы или приехала в Нью-Йорк, чтобы меня отвлечь. Ее уже так давно нет, что я многое не могу вспомнить. Ее голос, цвет глаз или колыбельную, которую она мне всегда пела. За годы все детали поблекли, но я никогда не переставала скучать по ней.
Поэтому мысленно разговариваю с ней, рассказываю о своей жизни, переживаниях и страхах. Сегодня утром, например, проснувшись, я написала список и поведала ей о нем.
1. Со слезами покончено!
2. Нужно быстро расставить вещи и обустроить комнату.
3. Позвонить в полицию Нью-Йорка и пожаловаться на недружелюбного полицейского.
4. Закрыть все соцсети на телефоне. По крайней мере, на время.
5. Поискать новую работу.
6. Избегать парней-гетеросексуалов.
7. Взять жизнь в свои руки.
Семь – мое счастливое число и я думаю, что со временем смогу отметить весь этот список галочками. Первый пункт я выполнила, после того как вчера Дэниел выбежал из комнаты. Я занимала его царство несколько дней и даже если верю в его желание помочь, мне нужно покинуть его комнату и собраться с силами. Мы снова встретились всего пару дней назад, и за все это время он видел меня лишь в отчаянии или в слезах. Больше так не будет. Я всегда была жизнерадостной и будь проклята, если Робб это отнимет у меня.
В шесть часов утра я тихо спускаюсь вниз по лестнице и вижу, что все уже на ногах. Грейс что-то рисует на диване, Дэниел сидит справа от нее и читает толстый журнал. Эддисон занимается йогой, делая глубокие вдохи и выдохи. Это странная картина, если учесть время суток. Я не из тех, кто встает так рано. С радостью проспала бы все утро, но мой список этого не позволяет.
– Доброе утро, – шепчу я, не желая мешать соседям.
Грейс мне кивает, а Дэниел бросает на меня быстрый взгляд и улыбается. Только Эддисон молчит, погруженная в свое занятие. Я иду на кухню, наливаю себе кофе и отсюда наблюдаю за своими новыми соседями. Сложно найти более непохожих людей. Дэниел всегда был моим супергероем, как раньше, так и сейчас очаровательным и сердечным человеком. Уже в детстве я знала, что он не похож на других мальчишек. Он выслушивал меня, носил мою школьную сумку, когда она была слишком тяжелой, и не смеялся, когда моя попытка перекрасить волосы обернулась неудачей. Эддисон относится ко мне сдержанно, она уверена в себе и всегда готова поговорить. Грейс молчалива, но очень креативна и внимательна. Издалека ее наброски выглядят восхитительно, и я уверена, что она еще многим сможет удивить.
– Чего ты там стоишь. Садись рядом со мной, – кричит Грейс, подзывая меня к себе. В квартире стало совсем тихо, не считая тяжелого дыхания Эддисон, которое меня пугает. Я беру свою чашку, сажусь рядом с Грейс и смотрю, как она четкими движениями рисует дерево.