Предложив одну руку Амелии, он подставил другую миссис Харрис и повел их на пристань.
– Вон она стоит, – сказал он. – Черная, стоит на якоре всего в ста ярдах.
– Она такая маленькая! – воскликнула Амелия.
– Для шебеки она достаточно велика. Можно сказать, шебека-фрегат, но осадка у нее неглубокая и потому грузоподъемность малая. Оттого и пушек на ней немного. Отсюда не видно, но на ней всего тридцать четыре орудия, тогда как средней величины военное судно имеет на борту вдвое больше. Пираты главным образом рассчитывают на скорость шебеки и ее маневренность. Чтобы захватить такую шебеку, военный корабль должен бортовыми залпами сбить на ней оба паруса. – Уинтер обратился к Амелии: – Вы хотели бы подняться на борт? Мы могли бы добраться до шебеки на гребном ялике и...
– Да! – даже не дослушав его, заявила Амелия, а миссис Харрис одновременно с ней высказалась категорически:
– Ни в коем случае!
Амелия бросила на компаньонку умоляющий взгляд:
– О, пожалуйста, мы обязательно должны подняться на борт. Я хочу осмотреть шебеку получше, не с берега, а прямо на ней.
Широко раскрыв полные ужаса глаза, миссис Харрис отпустила руку Лукаса, явно намереваясь уйти с пристани.
– Я не стану, я не могу сесть в лодку!
Глубочайшее разочарование отразилось на лице у Амелии.
– Я совсем забыла, миссис Харрис не... она не любит корабли, то есть она не любит находиться на воде.
Судя по той панике, в которой находилась миссис Харрис, это была не просто нелюбовь, но легко распознаваемый иррациональный страх.
Лукас заговорил как можно мягче:
– Я мог бы сопровождать леди Амелию, миссис Харрис. А вы спокойно оставайтесь здесь под охраной вашего кучера.
– О да, пожалуйста! – Амелия тоже отпустила руку Лукаса и подошла к компаньонке. – Мне так хочется подняться на борт и все увидеть собственными глазами!
– Но, дорогая моя, мало ли что может случиться. Вдруг налетит шквал...
– На небе ни облачка, а до шебеки буквально несколько ярдов, – сказал Лукас просительно. – Я не допущу, чтобы с леди Амелией что-то случилось, буду за ней присматривать так, словно это моя собственная плоть и кровь.
– Вот видите? – защебетала Амелия. – С таким защитником я могу ничего не бояться.
Миссис Харрис глянула на майора, на ялик, потом перевела взгляд на умоляющее лицо Амелии и вздохнула.
– Надеюсь, все обойдется, – сказала она.
– О, благодарю вас! – вскричала Амелия, крепко сжимая руку вдовы в своей.
Когда Амелия снова оперлась на руку Уинтера и они вдвоем пошли по пристани, миссис Харрис окликнула их:
– Будьте осторожны, Амелия! Вы знаете, какой безрассудной вы иногда бываете. Прошу вас, не ходите туда, куда не позволит вам майор.
– Я буду вести себя примерно! – крикнула в ответ Амелия, улыбаясь Лукасу из-под своей шляпки.
Миссис Харрис осталась позади.
Лукас первым сошел в лодку и помог спуститься в нее Амелии.
– Сидите спокойно, не наклоняйтесь, не то опрокинете лодку! – донесся до них крик миссис Харрис.
Амелия заняла место напротив Лукаса с уверенностью прирожденного моряка.
– Я буду очень осторожна! – прокричала она в ответ. Покачав головой, Лукас молча сел на сиденье и взялся за весла. Пока они добирались до выхода из дока, миссис Харрис продолжала кричать:
– Оставайтесь на палубе! В трюме могут быть крысы!
– Я вас уже не слышу! – весело отозвалась Амелия. – Мы ненадолго!
Задыхаясь от смеха, Лукас направлял лодку к шебеке.
– Она и вправду сильно недолюбливает воду, что верно, то верно.
Амелия кивнула и объяснила:
– Она чуть не утонула, когда была еще маленькой девочкой. Это сильно повлияло на нее. Она и близко не подходит к кораблям, а когда переезжает через реку по мосту, вся дрожит.
– Я это заметил, – улыбнулся Лукас. – Но вы, кажется, не боитесь ни кораблей, ни лодок.
Амелия откинула голову назад в полном восторге.
– Нисколько. Я люблю воду. Папа даже брал меня с собой на рыбалку, когда я была маленькая.
– Как я понимаю, вы с отцом очень близки.
– Насколько может девочка быть близка с мужчиной, который большую часть времени проводит, уткнувшись в книгу. – Она с любопытством посмотрела на него: – А у вас такое было?
– Можно сказать, что мы были близки с отцом. Он, как и я, военный. Участвовал в революции.
– В какой революции?
Лукас удивленно поднял брови:
– Против владычества Англии.
Амелия рассмеялась:
– Ох, верно. Я совсем забыла об этом.
– Поверьте, что я не забыл, – с горечью произнес он. Улыбка Амелии поблеют. Некоторое время она сидела молча, задумчиво глядя на воду, потом спросила:
– Так и погиб ваш отец? В сражении?
– Нет, – только и сказал он. Он не собирался рассказывать Амелии, как умер его отец.
Достаточно и того, что об этом знает весь Балтимор и что сам он узнал об этом слишком поздно, чтобы предотвратить беду.
Они наконец доплыли до шебеки. Лукас предложил Амелии первой подняться по веревочной лестнице на тот случай, чтобы успеть подхватить ее, если она оступится и сорвется, однако она поднималась ловко, словно кошка, и так быстро, что он не успевал следить за движениями ее соблазнительных бедер и маленьких ног в туфельках и шелковых чулках. Добравшись до самого верха, она села на поручни, потом легко перекинула через них ноги и скрылась у него из глаз.
Лукас ругнулся и как можно быстрее поднялся по лестнице сам.
– Проклятие! Амелия, подождите же…
– О, Лукас! – воскликнула она. – Это поразительно! Он перебрался через борт и огляделся. Она права. Какие чистые, красивые линии и почти изящные шпангоуты. По сравнению с этой газелью большинство военных кораблей выглядят как тяжелые, неуклюжие на вид слоны.
– Будьте повнимательнее, следите за тем, куда ступаете. Каблучки ваших туфелек могут застрять в щелях настила, а тут еще люки и весла...
– Весла? Но ведь это парусное судно.
– Да, но оно становится более подвижным и поворотливым при помощи весел. Благодаря этому шебека может атаковать военные корабли, на которых пушек вдвое больше. Но шебека не должна оставаться долго на одном месте, иначе ей грозит опасность взлететь на воздух от бортового залпа тяжелого военного корабля. Она слишком хрупкая для того, чтобы выдержать такое нападение. Амелия посмотрела на палубу.
– Я понимаю. Эти вот шпангоуты не из дуба. Во всяком случае, не из английского дуба. Они скорее из вечнозеленого дуба, который растет по всему Средиземноморью. Не думаю, чтобы древесина оливы была достаточно прочной для...
– Я не специалист по лесам Алжира, – перебил ее изумленный Лукас. – Не мог бы утверждать это с уверенностью.
Спохватившись, Амелия изобразила испытанную наивную улыбочку:
– Так, может, это балзовое дерево? Оно очень плавучее. Нет, возвращение «Амелии разумной» – это для него слишком!
– Перестаньте! – прорычал Лукас.
– Что перестать?
– Прекратите разыгрывать передо мной дурочку.
– Простите?
– Хлопанье ресницами, глупые улыбки и нелепые до смешного замечания – это же не вы, и мы оба это понимаем. Так что перестаньте, ради всего святого. В этом нет нужды, я знаю, к чему вы клоните.
Глава 8
Дорогая Шарлотта,
я постараюсь действовать со всей доступной мне поспешностью. Помните, однако, что информацию об американцах добывать очень трудно. К счастью, у меня есть приятель в морском ведомстве. Он может что-то знать.
Готовый исполнить любое Ваше требование
Майкл.
– К чему... к чему я клоню? – Сердце у Амелии трепетало сильнее, чем флаги корабля на ветру. – Не могу представить, о чем вы, – произнесла она с намерением вернуть себе утраченную позицию.