Юлия Зимина
Не советую злить ведьму!
ПРОЛОГ
Тиана
— Да какого дьявола?! — орал брюнет, должна заметить, довольно привлекательной наружности. — Отпустила меня! Быстро!
— Конечно-конечно, — угукнула я, еще больше выпуская свою магию, чтобы посильнее оплести лианой ноги мужчины, которые и так уже почти не двигались.
— Да твою же мать! — выругался он, понимая, что все мои действия совершенно противоположны его просьбам. — У тебя с головой все в порядке?! — заорал он. — Ты кто вообще такая?! — злился кареглазый, привязанный магическими путами к дереву.
Ненавижу, когда оскорбляют женщин или нецензурно выражаются в их присутствии. Мною моментально овладевает злость. Гневно взглянула на ерзающего по стволу дерева мужчину и, вздернув подбородок, произнесла:
— Я — ведьма! — гордость за свои умения и таланты отчетливо ощущались в каждом слове.
Насколько мне было известно, ведьм боялись и почитали. Мы — дети природы. К нам многие обращаются за помощью. Я пришла на эти земли с другого государства, около трёх лет назад. Захотелось уединения, да и обстоятельства вынудили, но и здесь моя жизнь не была спокойной. Люди приходили к моему небольшому домику, который я создала благодаря своей магии. Отказать им в помощи я не могла, совесть не позволяла. Поэтому, увидев крадущегося мужчину, подумала, что это очередной человек, нуждающийся в микстуре или настойке, но, как оказалось, этому… хаму, потребовались далеко не чудодейственные снадобья, а мое нижнее белье! Да-да! Нижнее белье!
— Ведьма? Фу, какая мерзость, — скривился он, отчего ярость накрыла с головой. — И какой только пакости нет на моих землях! И даром мне не нужны твои трусы…
— Совсем страх потерял?! — рыкнула злобно, теряя контроль над собой. Ненавижу такой типаж. Хамоватый мачо с раздутым самомнением!
— Да у меня страха никогда и не присутствовало. Или ты расстроилась, что я не хочу брать твои панталоны? — ухмыльнулся кареглазый наглец, двигая бровями. — Вот смотрю сейчас на тебя и понимаю, что довольно опасно брать в руки твое нижнее белье. Ты точно чем-то больна!
— Ты… Ты…, — кипела я, понимая, что брюнет пытается вывести меня из себя. — Значит не знаешь страха? — моментально натянула маску безразличия, переводя разговор. — Вот сейчас мы это и проверим! — коварная улыбка расплылась на моем лице, которая не предвещала ничего хорошего. — Шушуня! — позвала я своего фамильяра. — Накажи нахала, чтобы впредь держал свой язык за зубами!
Мужчина, внимательно выслушав мои слова, звонко захохотал. Но смех брюнета быстро прекратился, когда перед его носом, с ветки дерева, повис огромных размеров паук и выпучив свои большущие глаза произнес:
— Ну что, смертный, каяться будешь?
Я не смогла сдержать ехидной усмешки, когда глаза напыщенного барана поползли на лоб и он начал лихорадочно дергаться в путах.
— Тиана, — устало протянул мой фамильяр, болтаясь на ярко-огненной паутине и недовольно смотря в мою сторону, — лишаем его мужской силы? — невозмутимо произнес паучок.
Едва смогла сдержать рвущийся наружу истерический хохот. Мужчина побелел лицом, понимая, о чем именно толкует мое восьминогое чудо.
— Вы чего?! — заикаясь замер брюнет. — Меня нельзя ее лишать… Милая леди, отпустите меня, пожалуйста! — я даже брови приподняла от резкой смены поведения нахала. Все-таки мой Шушуня любого горазд перевоспитать.
— И зачем мне тебя отпускать? — фыркнула я, поправляя на голове тюрбан из листьев папоротника. Солнце начинало нещадно припекать и на лице стала засыхать грязевая маска, которую я нанесла прямо перед приходом этого хама. Да, пусть я и ведьма, но тоже хочу быть красивой. Ничем не хуже других, между прочим.
— Я готов принести вам свои извинения за высказанные ранее оскорбления и хочу кое-что показать, — слова мужчины заинтриговали. В мыслях сразу всплыла одна часть тела, которой я не видела еще с самой инициации. Не хотелось как-то. Выбросив картинки восемнадцать плюс из головы, я махнула рукой, отчего лианы опали к ногам брюнета, тем самым освобождая его. — Премного благодарен! — кивнул он.
— Ну? — сложила я руки на груди. — Что ты там хотел мне показать?
— Ах, точно, — кивнул мужчина, расстегивая рубашку.
От увиденного обнажения мои глаза полезли на лоб, но, как оказалось, демонстрировать мне собирались далеко не соблазнительные части мужского и мускулистого тела.
— Твою же мать! — рявкнула я, наблюдая на правой лопатке брюнета метку короны.