Лишь после того, как совсем стемнело, вернулся к палатке. Ко мне подошёл Семёныч и сказал:
— У тебя там телефон трезвонил. Мы уж не стали отвечать, но лучше ты его здесь отключай, а особенно на ночь. Народ после походов устаёт, нехорошо людей тревожить.
Зайдя в палатку, я достал из кармана рюкзака аппарат и увидел тридцать упущенных вызовов от мамы. Сразу же набрав её номер, дождался ответа и принялся объяснять, что сдавал нормы, а телефон оставлял в камере хранения. Нафантазировав ещё с три короба, сказал, что кормят здесь прекрасно, коллектив хороший, тренеры отличные и беспокоиться за меня не надо. Думал, что уже всё, но вдруг услышал вопрос, к какому не готовился:
— Витя сегодня вечером не позвонил домой, а телефон отключён, что случилось?
Пришлось врать на ходу, только когда Витька из лечебной капсулы выйдет, надо согласовать наши версии, чтобы давать одинаковые показания:
— Всё хорошо, споткнулся во время забега и немного руку поцарапал. Рану обработали, но до завтра в лазарете оставили на всякий случай. А телефоны здесь у всех в камере хранения.
— Что-то серьёзное, может, нам с тётей Леной подъехать?
— Мам! Хватит за нами, как за пятилетней малышнёй присматривать! Если бы требовалось, дирекция лагеря давно уже позвонила. Я сейчас поговорю, выключу телефон и снова уберу в камеру хранения. Через неделю позвоню.
— Нет! Завтра, как приду с работы, чтобы набрал меня сам!
— Не раньше, чем освобожусь. Мы здесь тоже не баклуши бьём. Всё, целую!
Сбросив разговор, отключил телефон, достал спрятанные в рюкзак самые ценные вещи, в том числе кошелёк и документы. Взял мою любимую пушечку, пачку снарядов и всё отнёс в свой шкафчик, после чего поужинал холодным супом, залез в палатку и лёг спать.
Сначала хотел снять на ночь скафандр, но потом вспомнил, что «чемоданчик» с инопланетными артефактами остался в Витькином хранилище, а без них новый не сделаешь. Пришлось ложиться так, тем более что за день я к нему привык и совсем не ощущал, именно так, «словно вторая кожа», точнее не скажешь.
На следующий день Витька разбудил меня с рассветом, забравшись в палатку и немилосердно толкая:
— Долго спишь, вставай, пора на тренировку.
— А как твоя рука?
— Видишь, всё нормально пальцы шевелятся. Показывать, не собираюсь, не хочу скафандр деактивировать.
— Вчера мама звонила, тётя Лена беспокоится. Я сказал, что ты упал, руку расцарапал, но не сильно, и тебя на всякий случай на ночь в лазарете оставили.
— Спасибо, что предупредил. Попозже позвоню, рано ещё.
Мы вышли из палатки и пошли в сторону тренировочных площадок, а Витька попутно мне объяснял:
— Прежде чем пойдём в горы, тебе надо хоть чуточку боевые навыки подтянуть, да и мне тоже заодно не помешает. Потом купим оружие и потренируемся уже с ним.
— Я себе вчера приобрёл пушку, только не ругайся. Именно такую, как и хотел, другой не надо!
— Шайзе!
— Витька, ты для меня не мама! К твоим советам прислушиваться буду, но поступать стану всё равно, как сам решу.
На площадке, где обучали ножевому бою, народа, несмотря на ранний час, собралось много. Витька заплатил за урок и нас отправили к свободному инструктору. А дальше выдали резиновые ножи, показали два финта и велели повторять, поочерёдно атакуя и защищаясь. Когда наставник остался доволен результатом, перешли к следующей паре приёмов.
Через три часа активной тренировки Витька сказал, что повысил уровень владения ножом, и наш преподаватель прекратил занятия. Что происходило с навыками у меня, я не понял, но здесь спрашивать не стал, решив не выставляться полным лохом. И ещё что оказалось удивительным, если бы мы тренировались без скафандров, то одежда у меня наверняка стала насквозь мокрой от пота. Но сейчас чувствовал себя всего лишь разгорячённым, но никак не взмокшим.
Витька предложил зайти в хранилище, забрать зарядку, и затем пообедать. А пока шли, я его решил спросить:
— С чего ты взял, что уровень ножевого боя поднялся?
— Сообщение пришло, а у тебя разве не так?
— Не обращал внимания, не до того, да и без твоей шпаргалки значки наизусть не помню.
— Что значит, нет особого желания учиться! Я каждое слово своего наставника ловил. Позже блокнот купишь и всё себе перепишешь.
Мы подошли к Витькиной ячейке, он выдал свою тетрадку с записями и спросил:
— Сколько у тебя заряда в скафандре осталось?
— Не знаю.
— Я же тебе объяснял, как смотреть.
— Ни фига! Сказал, что на сутки хватает, а как узнать, не показал.