— Но первую капсулу нам удалось найти и продать без всяких проблем!
— Правильно, на аукционе проверили, что трофей купило предприятие, имеющее нужную лицензию, и одобрили сделку. Я даже влезать со своими предложениями тогда не стал, так как вам опериться требовалось.
— И что от нас хотите сейчас?
— Медицинский центр, где вы оба уже бывали, принадлежит мне. Продаёте мне капсулу за семьсот тысяч, а взамен получаете бесплатное лечение вас и ближайших родственников. И я для дяди подберу хорошую подержанную иномарку-универсал взамен сгоревшей Четвёрки. Как вам такое предложение?
— За триста тысяч кредитов я запросто новую Ламборджини-Урус со всем фаршем куплю! — взорвался мой напарник.
— Многое чего сделать можно, Витюша. Например, доползти в полуживом виде до медицинского центра и внезапно узнать, что все капсулы заняты. А ведь прерывать начатый процесс лечения нельзя.
— Намекаете, что перестанете нас обслуживать?
— Нет, боже упаси, мне такое лицензия не позволит — отказать в лечении. И не намекаю, а говорю прямым текстом: в «лазарете», как вы его между собой называете, комнат много, а оборудование стоит далеко не во всех.
Мой напарник весь позеленел, даже недоеденное печенье в руке сломал от волнения. Я вопросительно посмотрел на номинального командира нашего отряда, но никаких знаков не дождался. И чтобы не усугублять и без того неприятную ситуацию, сказал:
— Но ведь таких капсул по две штуки на один разбившийся шаттл должно иметься?
— Ошибаешься. Челноки встречаются разной комплектации. Серьёзное оборудование есть только в рассчитанных на перевозку солдат. Пятьдесят шесть человек личного состава, шкафы с оружием и два небольших медицинских кабинета. Не готовились они к серьёзным военным действиям, но некто неизвестный уничтожил всех.
— Ладно, уговорили. Я согласен, Витька, ты как? Если считаешь, что не совсем справедливо, то верну кредиты за лечение дяди.
Секунд пять помедлив, напарник произнёс, словно неживой:
— Продавай. Твоя находка.
У меня на экране высветилось предложение о приобретении предприятием «Лечебный центр Росток» медицинской капсулы за семьсот тысяч кредитов.
— А остальное как оформим? С гарантией лечения и машину? — всё-таки решил уточнить я.
— Под моё честное слово тебя устроит?
— Да вполне.
Согласившись с предложением, получил сообщение о приходе денег на мой счёт. Чтобы не откладывать финансовые вопросы, сразу перечислил Витьке триста пятьдесят тысяч кредитов, и напарник их моментально забрал.
Витамин встал, Колян следом за начальником тоже поднялся с дивана.
— Ну что, молодёжь, спасибо за гостеприимство, пойдём мы, дела. Если какие проблемы возникнут, заходите. Колюня, захвати имущество.
Когда гости ушли, я снова сел, налил себе чая и принялся перекусывать. Витька стоял рядом, демонстративно сжимая кулаки, и мне пришлось делать вид, что в комнате никого нет. Минуты две, посверлив меня взглядом, мой напарник выдал:
— Пойдём, поговорим.
Мы вышли на улицу и пошли подальше к забору, где обычно «стреляли ворон», отрабатывая соответствующий навык.
Внезапно Витька на меня попёр:
— Совсем охренел, такие деньги раздавать?
Уйдя от прямого удара, я контратаковал и крикнул:
— А кто Костику про капсулу разболтал, трепло поганое?
Витька отошёл от моего хука и сблизившись нанёс апперкот:
— Как про родственничков своих услышал, сразу сдулся и лёг под начальство?
— А ты не догадываешься, что нам сейчас неприятности не нужны, ведь у меня и так одно предупреждение висит?
— А не хрена убивать всех подряд! Тебе кликуху Киллер дали, а следовало назвать Убийца! Убийца! Убийца!
Витька чуть оступился и раскрылся, чем я и воспользовался, поведя прямой по корпусу, вложив в удар все силы. Мой напарник попятился назад, споткнулся и сел на землю, мне ничего не оставалось, как устроиться рядом и открыть шлем, показывая, что выяснение отношений закончено:
— Ты знаешь такую фразу: чтобы сохранить целое, лучше пожертвовать малым?
— И при чём здесь это?
— Понимаешь, что стоит на кону? Хочешь лечь в капсулу, чтобы на себе испробовать режим пыток?
— Ты чо? Они же не станут такой фигнёй пользоваться!
— Уверен? Готов рискнуть здоровьем? Я думаю, что все, кого выставляли с площадки через такое прошли. Потому и твой хрен с горы во всём сознался.
— Они же не фашисты совсем?
— Естественно, ты же помнишь определение из истории.