"Я боюсь, что мне пора идти", - он сказал достаточно громко, чтобы она могла слышать его сквозь ветер.
"Что вы сказали?" - она попросила повторить, хотя он был практически уверен, что она слышала каждое его слово.
"Я сказал, что мне..." - Александр поймал себя на мысли, что он был готов повторить сказанное вопреки собственной уверенности в отсутствии подобной необходимости. В этот момент он понял, что она действительно слышала его, что подтверждалось её безразличным отношением, а именно тем фактом, что она не сделала ни единого движения в его сторону, чтобы услышать его лучше. "Приятного вечера", он добавил коротко.
"Могу я пойти с вами?" - незнакомка вдруг обратилась к нему, когда он уже был готов уйти прочь.
"Я думаю, я не расслышал то, что вы сказали", - Александр вопросительно изогнул брови, хотя на самом деле он прекрасно слышал её вопрос, чья суть была не в форме его подачи, а в его содержании. "Боюсь, я не совсем вас понимаю".
"Я решила, что, возможно, вы могли бы показать мне город", - её ответ прозвучал так, словно она просто воспользовалась той самой подсказкой, которую он дал ей, спросив минуту назад о том, бывала ли она тут прежде.
"Ах, нет", - он усмехнулся, услышав свой собственный, но при этом слегка видоизмененный, вопрос. "Я не считаю это возможным. К сожалению, погода не самая подходящая", он осмотрелся по сторонам, всё еще удерживая на лице слабую улыбку.
"Тогда нам стоит просто прогуляться", - она ответила, внимательно изучая что-то по правой стороне дороги.
Когда Александр посмотрел в том же направлении, он не увидел там ничего, что бы стоило его внимания.
"Да, я думаю, нам стоит прогуляться", - он усмехнулся.
Он был уверен в том, что он никогда прежде не встречал эту девушку. Он не знал, кем она была или какую игру она затеяла, но эти два вопроса не могли не волновать его. Всё увиденное и услышанное к этому моменту казалось ему весьма интригующим, и даже если в конце его ожидало разочарование, то он полагал, что в этом не было ничего драматичного. Работая психологом на протяжении нескольких лет и постоянно встречая всевозможных людей, каждый из которых был странным по-своему, Александр выработал определенный сорт смелости для подобных случаев, но у этой характерной черты была и оборотная черта, а именно ему было всё сложнее и сложнее найти нечто по-настоящему интересное в его работе. Это в итоге и оказалось решающим фактором, определившим ход его мыслей.
"Нет! Пожалуйста!" - незнакомка вдруг издала слабый крик, больше похожий на стон, когда очередной порыв ветра резко выдернул зонт из её руки и унес его прочь.
Как бы странно это не выглядело, на мгновение Александру показалось, что она нарочно ослабила свой хват, словно планируя избавиться от зонта. Более того, он считал, что эта идея заслуживала право на жизнь по той простой причине, что ветер не стал заметно сильнее за последние минуты, которые они провели стоя на перекрестке. К сожалению, он не сумел найти логичного объяснение этого предположения, и данная неудача в итоге вынудила его временно забыть о произошедшем.
Она следовала за ним в тишине, хотя он сам едва ли знал, куда именно они направлялись. Сама идея о том, что он мог направиться домой сейчас, когда она была с ним, казалось ему абсолютно абсурдной, поэтому он продолжал идти практически бесцельно. К этому времени город был уже девственно чист от людей, а все магазины или другие публичные места были либо закрыты, либо бережно спрятана за непроницаемыми стенами дождя, вынуждая Александра искать укрытие в другом месте. Не имея другого выхода, спустя еще несколько минут он оказался в неосвещенном подземном переходе, который он выбрал в качестве укрытия от полной безысходности. Незнакомка, в свою очередь, последовала за ним без каких-либо вопросов, словно она с самого начала знала, что они окажутся тут.
Стены перехода были щедро покрыты всевозможными рисунками граффити, которые изображали искаженные лица или объемные слова, сросшиеся между собой и скрывающие тем самым смысл написанного от всех, кроме, возможно, самих авторов. По углам ютились аккуратные кучки мусора, принесенные сюда всё тем же безжалостным ветром. В целом, в любой нормальный день, это место могло спровоцировать лишь одно единственное желание, а именно уйти прочь как можно скорее, но этот вечер был особенным.
К тому времени, когда они укрылись от дождя, они могли слышать раскаты грома практически каждые десять секунд, и этот грохот был настолько сильным, что могло показаться, само небо срывалось вниз раз за разом. Каждый раскат грома вынуждал её вздрагивать, и Александр мог каким-то образом чувствовать, как её тело напрягалось в ответ на грохот и снова расслаблялось в момент тишины. На самом деле он мог чувствовать кое-что еще. Это был необъяснимый прилив гордости, а его причиной был факт того, что, в отличие от неё, непогода его совершенно не беспокоила. Это была очень глупая, если не сказать идиотская идея, и он это прекрасно осознавал, но при этом он добровольно позволял ей расти и укореняться в его сознании. Эта сцена казалась скорее режиссированной, нежели реальной. По-сюжету они были двумя единственными обитателями целого мира, и он, как мужчина, должен был оберегать её от самых примитивных угроз. Это было нечто, что он, будучи жителем современного мира, никогда не испытывал, и теперь, когда он получил эту возможность, он осознал, что где-то в глубине мыслей всегда хотел испытать нечто подобное.