Охотник снова, молча, кивнул.
— Так что? — снова закусив и хлебнув своего варева, обратился к нему Стефан. — Не зря позвали тебя?
— Смотреть надо, — охотник не делился своими выводами с чужаками. — Но нас в Ордене учили, что лучше проверять даже слухи, чем упустить ведьму.
— Оно верно, — закивал старейшина. — Я вот все думал, Идэн, как это так случается? Ведь ведьм-то много. Вон в городе их больше, чем пальцев на руке наберется. Но они в пользу людям. А вдруг появляются и такие, что начинают вредить и убивать. Как такое объяснить?
— Люди тоже бывают разными, — напомнил ему гость. — Кто-то всю жизнь о других ратует, а кто-то убивает, не задумываясь. Тебе жрецы скажут, что боги создали всех разными.
— Оно, конечно, да, — осторожно заметил чиновник. — Только у людей на такое злодейство почти всегда причина есть. Кто от бедности и нужды за нож схватится, кто жизнью обижен. Есть и те, на кого помутнение какое находит.
— Считай, у ведьм тоже бывают помутнения, — сказал Идэн. — И причины свои. Потому Орден и существует. Убить просто, надо еще понять.
— Мудро, — подумав, рассудил Стефан. — Удачи тебе, парень. И помощь Богов. Хотя, тут и люди помогут. На меня точно можешь рассчитывать.
5.
Идэн вышел из дома старейшины. Его немного мутило от вкуса молока. Как и всегда. Он с детства не любил этот напиток. Вот только одной из верных примет, что в городе на самом деле появилась злокозненная ведьма, было то, что в местах ее обитания или просто там, где она проходила, молоко скисало.
А еще ведьмы всегда умели отводить людям глаза, влияли на них, забирая память о себе или заставляя врать. Подчиняли людей себе. Потому охотники пробовали молоко везде, где бывали. И ведьмин след поймать, и понять, нет ли ее слуг там, где рыцари ведут расследование.
В доме старейшины ничего не обнаружилось. Молоко на самом деле было свежим и чуть сладким. Ведьмы и близко от Стефана не было. Идэн мог доверять местному голове. Насколько охотник вообще способен кому-то верить.
От центральной площади рыцарь направился в сторону восточных кварталов. Все же все похищения случились в той части города. И скотина дохла от непонятной хвори тоже в тех же кварталах. Ближе к лесу….
Этот факт Идэна невольно настораживал. В прошлый раз ведьма тоже нападала там. В тот самый раз, когда двенадцатилетний мальчик смог каким-то чудом убить злобную тварь, приняв на себя ее проклятье. Это обстоятельство рыцаря беспокоило. Он точно знал, что та ведьма мертва, и ничего повториться не может. Более того, сейчас обстоятельства дела совсем другие. Но…
Охотник прекрасно знал, что отличается от других рыцарей Ордена. Выжив тогда после своей битвы с той ведьмой, он не забыл свое прошлое. Он не потерял душу. Ему потребовалось много сил, чтобы научиться быть похожим на остальных охотников. Хотя бы, ради того, чтобы выжить, чтобы избежать экзекуций жрецов. Идэн помнил почти все, кроме как раз той самой ночи. Иногда его тревожили какие-то видения. Темнота, всполохи зеленоватого пламени, мерещилась боль и нестерпимый звон в ушах. И как тогда в детстве, он, казалось, слышал все тот же настойчивый звонкой почти детский голос, повторяющий только одно — «не спи!».
Идэн знал, что это отголоски той ночи. И вопреки всему, он хотел вспомнить, что же произошло там на самом деле. Что сделало его особенным, не похожим на других рыцарей Ордена. Из-за чего он всю жизнь он будет прятаться от жрецов и их испытаний, бояться боли, жить под маской сурового, лишенного эмоций и памяти охотника.
Эта тайна не давала покоя. Что-то тогда, пятнадцать лет назад, пошло совсем не так, как должно. А сейчас снова в этом городе появилась ведьма. Идэн как-то связывал эти события между собой, против своей воли. Хотя видимой связи все же не было.
Усилием воли охотник отогнал от себя такие мысли. Если продолжать в том же духе, можно допустить ошибку. А это недозволительно. Идэн снова стал собранным, бесстрастным и сдержанным.
А воздух по-прежнему пах осенью, мокрой шерстью, запахами готовящейся пищи и людьми. Узкая улица уводила все дальше от центра города. Тут витали ароматы трав, воска и древесины. Ближе к Стене, защищающей город, появились запахи лошадей, домашней птицы и сена. А еще каменной крошки, железа, глины и извести, и снова — мыла и горячей воды.
Охотник вышел на небольшую площадь. Это был не тот пятак, о котором говорил старейшина. Идэн прекрасно знал все дороги города, потому изначально отправился другим путем. Охотник все же поддался своему странному беспокойству. И потому выбрал ту улицу, которая должна была привести его в родные места. Он хотел увидеть знакомые с детства дома, ощутить вот эти запахи. Хотел знать, что он почувствует. Если вообще еще может чувствовать.