— Стой, здесь Верд! Здесь Риана, а где-то в городе Каин!
— Я сказал, беги! — прикрикнул советник.
Тут с потолка стали сыпаться камни. А затем был очень сильный взрыв. Нас троих разбросало в разные стороны. Я провалилась вниз и оказалась в тронном зале. Магией я переместила спящих Верда и Риану в неповреждённое крыло. Я вскочила и осмотрелась. По шее моей текла кровь, а перед собой я увидела Кайруса. Кайруса, сидевшего на троне моего отца.
— Вот и ты, — улыбнулся он. — Время пришло.
— Зачем? — спросила я с отчаянием. — За что?
— Совсем скоро узнаешь, зачем.
— Ты не понимаешь, что и тебя убьют?! Твои дочери умирают, твой сын тоже!
— Они только спят. Они-то как раз не умрут. Из всех нас останемся лишь ты и я до прихода истинной владыки мира, — он подошёл ко мне и взял лицо в руки. — Ты посланница Тьмы, София, хочешь ты того, или нет. И ты обязана служить ей.
— Ты… как ты можешь…
— Я многое могу, дитя.
— Лорд Дарон… мой отец… т-ты мне врал…
— Уверена?
— Ты сжёг его! Отравил и сжёг! Беззащитного!!! — закричала я, отмахнувшись от его рук.
Он помолчал. Ухмыльнулся.
— Я давно говорил ему, чтобы он перестал наконец жрать и начал думать, как правитель рода.
— Начав войну, которая нужна тебе?!
— Война бы стала прикрытием для убийства сразу двух родов, Старреев и Спарклов.
— Ты… ты… ТЫ!!!
Мои волосы вспыхнули, огонь зажёгся в руках.
— Убийца… убийца и предатель… Ты сломал мою жизнь! Ты разрушил мою семью! Я проклинаю тебя! Я ненавижу тебя!!!
Меня переполнял гнев. Только теперь я вполне явственно соображала, что делаю. От меня исходили потоки огня, от Кайруса тоже. Был огромный взрыв, после которого я потеряла сознание.
====== Воспоминания ======
Темнота окружала меня. Она облепляла всё пространство вокруг, каждый миллиметр. В детстве я боялась её. Передо мной вдруг замаячили картинки. Воспоминания о минувших днях. Я видела себя ребёнком. Это день рождения Стеллы. Нам было по семь лет тогда. Мы с семьёй приехали в замок Кайруса на праздник. Она тогда смеялась надо мной вместе с подругами — детьми придворных, и гнала из-за стола. Когда я заплакала, это заметил отец. Я убегала, а в спину мне кричали «бастард-полукровка! Подкидыш и недо-дракон!». Я тогда закрылась в своих гостевых покоях и плакала в углу. Ко мне постучались. Я всхлипнула и закрыла рот рукой, испугавшись, что это сестра со своими полоумными сёстрами по разуму.
— Софа? Это папа, впустишь? — раздался мягкий родной голос.
Я шмыгнула носом и открыла, пока вытирала щёки. Он вошёл ко мне и прикрыл за собой дверь. Опустился ко мне и протянул руки. Я уткнулась в папин живот, и он меня обнял.
— Ренуар может сделать мои волосы такими же, как у тебя и братьев? — всхлипывала я.
— Я думаю, может. А как быть с глазками, м? — я беспомощно уставилась на него. Я ждала, что он может предложить с ними сделать. А отец ласково улыбался, утешая меня. Он погладил меня по щеке. — Хочешь, секрет открою?
— Какой?
— Только никому не рассказывай, это наша с тобой тайна.
— Я не расскажу, обещаю!
— Хорошо, тогда слушай. — он подался вперёд, к моему уху. — Секрет в том…
— В чём? — с замиранием сердца прошептала я.
— Что ты очень красивая с такими волосами и глазками.
Я разочарованно посмотрела на отца.
— Я думала, ты серьёзно.
— А я разве шучу? Софочка, видишь ли, ты просто другая. Ты отличаешься. Люди часто осуждают тех, кто другой.
— И ты тоже?
— Никогда. Многие осуждают, но многие принимают. Ты особенная, моя девочка. И тебе не нужно этого стесняться.
— Но о-она сказала, что я бастард. И ещё…
— Ну, а меня в детстве дядя Кайрус толстым называл. А сейчас я правитель нашего рода. И я тоже всё также отличаюсь от него.
— Ты не толстый, — я обняла живот отца. — Ты мягкий.
— Спасибо, — усмехнулся он. Затем поцеловал меня. — Ты не бастард и не подкидыш, София. Ты моя дочь. Моя особенная девочка.
— Я люблю тебя, папочка.
— И я тебя люблю, моя доченька. Хочешь лимонное пирожное? — улыбнулся он.
— Хочу! — обрадовалась я.
Воспоминание исчезло и сменилось другим. Мне четырнадцать, Верду восемнадцать. На него жалуется муж соблазнённой придворной дамы, после ухода которого брат получает по лицу от папы.
— Болван!
— Она сама мне подмигивала! — защищался и оправдывался Верд.
— Ты ещё скажи, что она сама на тебя вешалась и раздевала!
— Тебя там не было, может и вешалась!
Отец набирает в легкие воздуха для нотации, но замечает меня. выдыхает.
— Так, ладно, иди к себе. Две недели без вина и охоты.
— Чего?! И чем мне заниматься целыми днями?! — возмутился брат.
— Думать о своём поведении. С Каина пример возьми, учителя его хвалят, мальчик — само послушание. София, иди ко мне, нужно поговорить.
Верд что-то бурчит и удаляется. Проходя мимо меня он ухмыляется и дёргает прядь моих волос. Так он звал кататься на конях.
— Верд! — прикрикнул папа.
— Всё, иду я!
Брат покинул зал. Отец же поцеловал меня в щёку и улыбнулся.
— Моя красавица.
— О чём ты хотел поговорить, папа?
— О твоём обучении. Я понимаю, тебе не нравится и тебе трудно, но…
— Я не хочу в монастырь! — я повесилась на папу и едва не зарыдала на его плече. — Ах, папочка, если б ты только знал, как мне тяжело и…
— Так, с Верда пример брать не надо, — он скептически прикрыл глаза. — Он мне только вчера говорил, что жениться не готов, потому что ему тяжко и он в унынии точно также. Я не собирался отправлять тебя в монастырь.
— Фух, — я отпустила его и улыбнулась. — Тогда что?
— Ренуар предположил, что у тебя с учителем нет взаимопонимания. Это так?
— Ну… вроде того… он меня пугает. И часто говорит, что позовёт тебя, если я опять напортачу. Я не виновата! Магия меня просто не слушается, что я сделаю?
— Тогда может, наш старый добрый советник будет тебя учить?
— Чт… Правда? Да, давай! Ренуар хороший.
— Славно. Ещё кое-что. На днях приедет дядя Кайрус со Стеллой и Велесом.
Я сглотнула.
— Я могу закрыться у себя?
— Софа, — он взял меня за плечи. — Не прятаться же всю жизнь.
— Мать меня стыдится, мне кажется, она была бы рада, упади я с крыши замка.
— Ну а я нет. Я горжусь тобой, дочь. Чтоб ты знала, я рад, что ты отличаешься от всех нас. Я не знаю, как это получается, но ты и твой дедушка другие. И это вовсе не плохо.
— Честно?
— Честно, — улыбнулся родитель. — Я люблю тебя, Софочка.
— И я тебя, папочка, — засмущалась я.
— Хочешь пирожное?
— До обеда? А можно?
— Мы никому не скажем. Да и я тоже хочу.
Он улыбнулся и магией стянул с кухни два пирожных.
Воспоминание растворилось и сменилось новым. Это был день, когда Уилл носился со мной, когда я простыла через месяц после ухода братьев. Я лежала на кровати и завывала:
— Я ненавижу болеть! Я бедная и несчастная! Убейте меня!
Я закашлялась. Уилл терпеливо подавал мне носовые платочки, лекарства и чай с мёдом и корицей. Я чихнула, чуть не спалив его чёлку.
— Будь здорова, — сказал демон, гася рукой огонёк на волосах.
— Не буду, — я потянулась за новым платком. — Господи, как мне плохо. Бульончик куриный хочу.
— Мяса побольше?
— Естественно!
Сайфер кивнул, получше укрыл меня и вышел. Вернулся он через пять минут с подносом и тарелкой на нём.
— Так, сейчас накормлю.
— Аллилуйя!
— Но сначала вот это, — он дал мне брызгалку для горла.
— Не хочу, оно горькое! Оно ужасно!
— Софа, пожалуйста, просто брызнем лекарство, а потом супчик.
— Я сказала нет!!! Я блять леди, я не буду… кхех… не буду травиться этой…
Во время моего сопротивления Уилл невозмутимо взял меня за щеки брызнул спреем три раза. Я взвизгнула и чуть не убила его за это.
— Да ты… ты… иди сюда, пидор… кхе-кхе…
Я откашлялась, извела очередной платок, и уже было собралась дать леща любимому, как ощутила, что горло немного отпустило, а супчик очень уж приятно пах. Я отвела взгляд в сторону, кашлянув ещё пару раз.