Совершенно окоченевший, я выбрался из ямы и встряхнулся. Всё тело ныло. Я пролежал в тесном убежище почти четверть часа.
И тут всплыл вопрос. Он мучил меня с самого начала погони, но у меня не было времени над ним задуматься.
Почему Виолетта называла меня Бенжамен?
Глава 14. Неожиданный союзник
Хромая, я побрёл прочь с лужайки. Я едва мог опираться на ногу. Каждый шаг заставлял меня морщиться от боли. Малейшее движение щиколотки отдавалось по всей ноге.
Ох, была бы здесь мама… Она бы усадила меня в кресло, растёрла бы ногу арникой, забинтовала… и потом дала бы мне что-нибудь вкусненькое…
Но мамы здесь нет. Домой мне нельзя: там чудовище. И не вкусненькое меня там ждёт, а удар ножом в живот…
Выбора у меня не было, надо любой ценой убираться отсюда! Проклятый дом! Опасно даже войти в его двери.
Я пошёл не по главной аллее, а через лес. Ковылял я с трудом и очень медленно. Но здесь меня сестре не найти. Хотя сейчас я был в таком состоянии, что ей не составило бы труда меня догнать.
Я потихоньку продвигался, напряжённо вслушиваясь и вглядываясь в кусты. И старался производить как можно меньше шума, чтобы ни одна веточка не хрустнула. Но кроме птичьего щебета, ничего не было слышно. Вроде бы никакой опасности…
Наконец я добрался до ограды. Теперь надо было найти выход.
Древние камни были густо оплетены плющом, его лозы змеились и по земле, переплетаясь в густую сеть. Было очень трудно пробираться по ним босиком, да ещё и с больной ногой! Наконец, спотыкаясь на каждом шагу, совершенно измучившись, я достиг своей цели. Оставалось самое сложное: выбраться из укрывающих меня кустов, открыть калитку и исчезнуть.
Я глянул налево, направо… Путь был свободен.
Я подкрался к воротам, схватился за ручку, повернул… Калитка со скрипом отворилась.
И тут в тишине я услышал:
– Кирил, что это с тобой?
Когда вас застают врасплох, организм выбрасывает столько адреналина, что вас словно поражает током. Я видел такое по телевизору. А теперь и сам как будто получил сто тысяч вольт. Короткое замыкание!
На мгновение у меня перестало биться сердце.
– Что с тобой? – повторил голос. – Ты бледный как смерть. Это ты меня так испугался? Прости, я не хотела…
Голова у меня пошла кругом, я чуть не упал. Рыжая девчонка поддержала меня.
– Ничего себе… Ты в обморок собираешься упасть, что ли?
– Дико… – еле выговорил я. – Ох, Дико! Как хорошо, что ты здесь!
– Надо же, как я на тебя подействовала! Первый раз в жизни вижу, как из-за меня падают в обморок!
Её шуточки меня успокоили. Я почти пришёл в себя. Если бы я решился, то просто расцеловал бы эту рыжую дылду! Но благодарности стоило отложить на потом. Нельзя было задерживаться в этом жутком месте.
– Пошли! – воскликнул я и двинулся вперёд.
Вскоре, совершенно обессилев, я плюхнулся на придорожный откос. Снедаемая любопытством, Дико пристроилась рядом.
– Ну, ты объяснишь наконец… – начала она.
Необходимо было всё ей рассказать. За последние дни произошло слишком многое, чтобы выдержать это одному. Надо было с кем-то поделиться.
Я выложил ей всё. Она слушала, не перебивая, от волнения кончик носа у неё покраснел, как у Рэмбо, когда он был занят едой…
– Ох, Рэмбо!
– Что Рэмбо? – подскочила Дико.
– Мой хомячок… Он в опасности! Нужно срочно его спасать! Сестрица собирается его убить, голову ему отрезать, порезать на кусочки…
– Успокойся! Не суетись! Во-первых, ты едва ходишь; во-вторых, твоя история какая-то неправдоподобная. Вроде фильма ужасов. И в-третьих…
– Что?
Рыжая покосилась на меня.
– Может, ты случайно выпил чего-нибудь лишнего?
Ну, знаете ли! В десять часов утра?
– Это уж слишком! – возмутился я. – Стало быть, я пьяница да ещё и врун? Впрочем, можешь мне не верить…
– Ладно, ладно, успокойся! Но нога у тебя в таком состоянии, что я сильно сомневаюсь, что ты сможешь бежать спасать своего хомячка!
– Я на коленях поползу, на руках пойду, но не позволю, чтобы хоть одна шерстинка упала с Рэмбо!
Подозрительность на лице Дико сменилась широкой улыбкой.
– Таким ты мне больше нравишься, приятель! – воскликнула она и с размаху шлёпнула меня по спине. – Я в деле, хотя, по-моему, ты слегка с приветом! Но сначала хочу кое-что тебе сказать…
Она посмотрела мне прямо в глаза.
– Ты даже не спросил, зачем я пришла к тебе в такую рань.
Действительно любопытно, хотя из-за своих переживаний я об этом даже не подумал.
– Сейчас покажу! – объявила Дико и вытащила альбом с фотографиями. – Это я нашла у бабушки…
Глава 15. Смерть в августе 1913 года
– Смотри, это моя мама, когда она училась в школе. Какой колобочек!
Спокойно сидя на траве, Дико комментировала фотографии из своего альбома. А мне казалось, что в этом есть что-то безумное. Десять часов утра. Я сижу на обочине в пижаме, босиком. Лицо и руки в крови, щиколотка распухла. Мой хомячок в опасности, сестра подстерегает меня, чтобы ухлопать… А Дико ничего лучше не придумала, чем показывать мне свои семейные фотографии! Бред какой-то!
– Узнаёшь это место? – спросила рыжая, ткнув пальцем в пожелтевший снимок.
Я взглянул и вздрогнул.
– Это… Это же в моём доме!
В розовой комнате две девочки сидели среди кукол и чинно держались за руки.
– Эта беленькая с косичками – моя бабушка, – пояснила Дико, – а другая…
Она умолкла, озадаченная: я прямо уткнулся носом в фотографию!
– А другую ты, наверное, узнал: это Эмма!
Под фотографией стояла дата: май 1912.
Дрожащей рукой я перевернул страницу. Новое потрясение: Эмма улыбалась с фотографии крупным планом. Но это была не просто фотография: такие делают для надгробий. И дата: август 1913.
– Ты что, привидение увидал? – воскликнула Дико, заметив мой ужас.
Да, привидение… Призрак… Длинные светло-каштановые волосы, пухлые щёчки, губки бантиком, большие смеющиеся глаза: Эмма была точно такой, какой я увидел её вчера в зеркале вместо отражения моей сестры. Только тогда её лицо было искажено злобой…
Я сглотнул. Мне показалось, что… Вот оно! Кусочки головоломки сложились. Все вопросы, которые я задавал себе сегодня ночью, дали один ответ, одно имя: Эмма!
Мысли роились у меня в голове. Теории, одна чуднее другой, громоздились и исчезали. Но вывод получался всё тот же…
Это невозможно, невозможно… Я просто рехнулся! И тем не менее…
– Кирил, тебе плохо? – заволновалась Дико.
Я смотрел и не видел. Мысленно я был там, на вилле «Чайная роза», возле ужасно злобной маленькой девочки. Моя сестра Виолетта… Она перестала быть собой!
– Дико, а что рассказывали в школе про мой дом? Что там водятся привидения?
Рыжая смутилась.
– Ну, так люди говорят…
– Ты что-то вспоминала про преступление… Это не связано со смертью Эммы?
– Возможно… Но к чему ты клонишь?
Я посмотрел ей прямо в глаза.
– Если я скажу, обещай, что не станешь надо мной смеяться!
– Клянусь!
– Ты решишь, что я с ума сошёл…
Она нетерпеливо захлопала ресницами.
– Да хватит ходить вокруг да около, Кирил, говори прямо!
– Думаю, моя сестра одержима!
– Кем? Дьяволом?
– Нет, Эммой.
Я напрасно боялся: Дико не стала смеяться надо мной. Она была просто ошеломлена.