И уже у двери класса я внезапно сообразил, чем вызвано мое сегодняшнее беспокойное состояние. Оказалось, мне чертовски хочется увидеть их, тех, кто за этой дверью. Нет, правда! Когда они рядом, то иной раз охота удрать на необитаемый остров, но стоит какое-то время побыть без них, и ты чувствуешь: должного порядка в душе нет.
Я сделал глубокий вдох, рванул дверь и ввалился в класс. Все, конечно, загалдели, вы же знаете, какой поднимается галдеж, если кто-то долго не ходил в школу. Топай теперь перед всем классом, а каждый лупит глаза на тебя как на привидение или на восьмое чудо света. И все же надо признаться, это немножко приятно. По крайней мере, знаешь, что по тебе, пусть микроскопически, но соскучились.
— Иво!
Екаб, или Яко, как мы его зовем, для вящего эффекта вскочил на парту и сверху обрушился мне на шею. Я едва устоял. А Яко хохотал, сверкая белыми зубами. Я кое-как высвободился и немножко поизображал недовольство: мол, взрослый человек, десятый класс, а ведет себя как пятиклашка. По правде же, я был очень рад, что Яко встретил меня именно так, и не иначе. Но нельзя же от радости сразу растаять, как кусок сахара в горячем чае.
Обычно я сижу на последней парте с Алфредом, или Фреди (он предпочитает, чтобы его именовали так), но сейчас он отсутствует. Очевидно, потому что сегодня две контрольные — по физике и по инглишу.
Хоть я отнюдь не «светлая голова», однако кое-что соображаю, поскольку заглядываю в учебники довольно регулярно. Фреди же в них довольно регулярно не заглядывает. Вот только с точными премудростями я малость не в ладах. Ими, говорят, надо заниматься систематически и методично. Такое не для меня.
Едва успел Яко переселиться на мою парту, как вошел физик. Все мы не менее чем в миллионный раз встали и вновь рухнули на парты. Единственное утешение, что этот миллион раз не подряд. Он поделен на десять лет и пришелся на десять пар штанов — каждый год пара. Но для моего сидячего места шел лишь третий год — клетки нашего тела, как известно, обновляются каждые семь лет, так что сейчас моей плоти всего три года, и я живу как бы свою третью жизнь.
Мои логические умствования прервал Яко — надо решить для него задачку. Из материала повторения.
— Думаешь, после болезни я еще что-нибудь помню? Потому и контрольную не заставляют писать.
— Пошевели мозгами. Авось вспомнишь.
— Да тебе самому ее решить — раз плюнуть!
Вот Яко, он светлая голова. Надо признать. И он мог бы избавить меня от этой повинности. Но он полагает, так дело пойдет скорее, и я раскрыл учебник.
Какой-то радиолюбитель сделал катушку на десять витков, длина катушки четыре сантиметра, диаметр — два. Катушка была без сердечника, и по обмотке проходил ток в шестнадцать миллиампер. Смастерить катушку он мог, но в теории не рубит, и рассчитывать магнитный поток вместо него должен я.
Я посчитал, и ничего страшного, даже наоборот! Есть шансы стать толковым радиолюбителем. И, сделав такую катушку, теперь я буду знать, что магнитный поток у нее примерно 1,6*10-9 вб. Это надо же! Я и не предполагал за собой столь недюжинного ума.
Выяснил, что у Эдгара с Яко одна и та же группа задач.
Переписал решение и отослал в другой конец класса Эдгару, а Яко тем временем принялся за задачи второй группы, чтобы помочь Рихарду.
В классе нас четверо друзей: Фреди, Яко, Эдгар и я. Впрочем, насчет Эдгара, может, я зря так сказал. У меня с ним сложные отношения. Иной раз я чувствую, что он меня недолюбливает, а в другой — что я ему необходим. Мы с ним вроде двух магнитов, которые часто меняют полярность. Поди тут разберись! Человеческие взаимоотношения все-таки исключительно хитрая штука — это надо признать.
Незаметно глянул на Эдгара. Получив записку, даже не посмотрел в мою сторону. Только сгорбился над листом и стал передирать.
Физик сидел, подперев руками подбородок, и смотрел в класс, чтобы создать впечатление, будто он видит каждого, кто попытается слизывать. В действительности при нем можно было сдирать запросто, если только не слишком нагличать. Потому что физик думал, что, списывая решение задачи, мы обманываем самих себя. Он думал, что мы сами должны это понимать, раз мы взрослые. Мысль благородная, нельзя не согласиться. Беда лишь в том, что почти всему классу — и мне тоже — вся физика до лампочки. Мы не собираемся стать физиками. И мне без разницы, сам ли я себя или кто другой обманет меня в этой области. Нет, правда! Мне абсолютно безразлично. И не только о физике речь. Конечно, я понимаю, что учиться надо, если уж ты начал ходить в школу, но что необходимо знать все, что тут заставляют долбать, в это позвольте мне не поверить. По-моему, каждый должен учить то, что он сам считает для себя необходимым.