- Привет, маленькая, - я наклонился, чтобы погладить её, когда она, дрожа от возбуждения, оскалила свои маленькие зубки и вцепилась в мою руку. Я вздохнул и, изловчившись, схватил её за шею и шмякнул об землю, сдерживая яростный крик. Затихла собачка сразу же, закатив вытаращенные глазёнки и испустив дух, а я отряхнул руки и, пригладив свои волосы, приблизился к двери и постучал.
Ответа не было.
Я поступал ещё раз.
И снова нет ответа.
Я приготовился постучать ещё раз, когда дверь открылась; стальные тросы не выдержали и лопнули, и я почувствовал долгожданную свободу, и всё стало снова так, как и было до... Перед глазами пронеслось поле, лес, река и снова лес... Я сфокусировал свой взгляд и увидел её.
Дженни стояла предо мной в бежевом шёлковом халатике и непонимающе смотрела на меня.
- Джен, - я улыбнулся девушке,- я вернулся.
Дверь захлопнулась спустя секунды полторы. Я покачал головой.
- Ничего не понимаю. Джен, это я, Майк, открой дверь! - я сжал руки в кулаки и забарабанил по белой деревянной двери.
Нет ответа.
- Джен, это ведь наш общий дом. Открой дверь! - мой голос сорвался на крик.
Внезапно дверь распахнулась, и на пороге появилась Дженни, держа в руках ружьё. Её лицо исказила гримаса отвращения и страха.
- Пошёл отсюда, мерзкий ублюдок! - проговорила она сквозь зубы. - Майка уже как полгода нет в живых!
Я непонимающе покачал головой.
- О чём ты вообще говоришь, Джен? Вот он я, стою перед тобой живой и невредимый.
- Это какая-то шутка? - она покачала головой, направив на меня ружьё.
- Мы женаты уже четыре года, - я поднял руки. - Джен, это я, Майк, твой муж. Ты... ты помнишь меня?
На её лице заиграли желваки, а затем она перезарядила ружьё.
- Это розыгрыш, да? - Джен усмехнулась. - Хорошая шутка, а теперь убирайтесь отсюда со своими приколами, иначе я вызову полицию или пристрелю на месте!
- Ты забыла, - я печально вздохнул, и в горле заклокотало. - Ты забыла, как мы проводили наш медовый месяц на берегу маленького безлюдного острова в маленькой хижине? Как я делал тебе чай из трав по утрам, ты это тоже забыла?
У Джен округлились глаза, а затем её пробила мелкая дрожь.
- Майк..., но как?.. - она покачала головой. - Этого просто не может быть. Как ты попал сюда?
Я пожал плечами, нахмурившись.
- Я помню, что очнулся в каком-то овраге. Должно быть, мои конкуренты пытались меня устранить. Но я выжил, и пришёл сюда. Меня спасла любовь к тебе.
Джен сжала ружьё; её руки тряслись, а по щекам катились слёзы.
- Какого чёрта?
- Джен, - я посмотрел на неё и улыбнулся. - Может впустишь? Я безумно устал и проголодался, любима...
Я не успел договорить, как меня вывернуло. А потом ещё раз. И ещё один.
- Вот чёрт! - я вытер рот рукой; на земле блестела однородная гниющая жижа, в которой шевелились белые пузатые червячки.
- Майк, - прошептала Дженни, указывая трясущейся рукой на панорамные окна, зашторенные тёмными занавесками.
- Что такое, Джен? - я посмотрел на окна.
- Посмотри на себя! Какой ты, к чёрту, Майк?! - девушка наставила на меня ружьё. - Посмотри! Я ведь не побоюсь спустить курок!
Я покачал головой. Да что вообще со всеми происходит? Что не так со мной?
Перед глазами пронеслось очередное воспоминание.
Я и Джен стоим у того самого оврага и смотрим на заходящее солнце.
- Красиво, не правда ли, милый?
- Конечно, любимая! Но только после тебя. Я скажу тебе это на полном серьёзе: для меня нет никого и ничего красивее тебя! - я беру её за руку.
- Знаю, милый, - она нежно берёт меня за подбородок и целует, закрыв глаза. Ничто не сравнится с нежностью и сладостью её губ. Она - ангел. Дженни отстраняется, нежно смотрит на меня и улыбается, но есть что-то такое необычное в её больших карих глазах. Грусть? А затем она толкает меня и смотрит, как я падаю на острые булыжники. На губах её ухмылка.
- Так это ты сделала! - я поворачиваюсь к Джен. - Мы же ведь были так счастливы вместе! Зачем ты скинула меня? Это ведь была ты...
Её глаза расширились ещё больше, а ружьё в её руках заметно затряслось. Я повернулся к окну, всматриваясь в отражение. За что она так со мной?
Моё лицо зеленоватое опухшее лицо было испещрено нарывами и язвами, возведёнными на многочисленных гематомах. На скулах кожа и плоть расслоились, обнажив пожелтевшую кость черепа. Волосы были жидкими, а в местах проплешин зияли небольшие отверстия, в которых шевелились опарыши. Глаза были мутными и блеклыми; одежда быда изодрана, видневшиеся участки тела были покрыты глубокими порезами, на которых блестела желтоватая жидкость. Я посмотрел на Дженни, отражавшуюся в стёклах.
-- Так значит, любовь к тебе пробудила меня.
- Что там? - спросила девушка спустя пару минут молчания, всхлипывая и размазывая тушь по лицу локтями; ружьё всё так же дрожало в её руках.
- Там ничего нет. Абсолютно ничего, - из горла вырвался хрип, и я снова посмотрел на своё лицо, что некогда было прекрасным. Теперь стало ясно, почему люди с ужасом смотрели на меня. Этот ужас теперь светился и в моих глазах. - Там чёрная пустота, холод. Там нет времени. Там нет ничего. Это одна большая пытка, длиною в нескончаемую вечность.
Слёзы катились по щекам Джен, сопли стекали по её губам.
- Зачем ты так поступила, милая? - я повернулся к ней, заставив её вздрогнуть и отступить на шаг назад.
- Я никогда не любила тебя,- она всхлипнула и ухмыльнулась, - ни-ког-да. Я знаю, что ты любил меня, а мне нужна была роскошь и богатая жизнь. И у тебя это было. Знаешь, отношения - это игра.
Я закашлялся, а затем сплюнул кусок своего лёгкого на землю.
- И когда тебя не стало, когда я убила тебя, я зажила легко и свободно, как никогда раньше, - Джен рассмеялась.
Я закрыл глаза и вздохнул. В голове пульсировало, а перед глазами стояли зелёные пятна.
- Я ведь так люблю тебя, - слова сорвались с моих губ вместе с прохладной жидкостью, заструившейся из носа. Я сделал ещё один, ненужный моим лёгким, вдох.
- Я- нет. - Её тон был настолько ледяной и бесчувственный, что я вздрогнул, а ярость начал снова наступать, принося с собой приторный запах с небольшой отдушиной металла. Рот наполнился слюной, и я распахнул глаза.
- Ну что ж, моё время уже на исходе, - слова вылетели хриплым карканьем, - я чувствую это.
Я медленно двинулся к воротам.
- Несмотря ни на что, я буду любить тебя, - я обернулся и посмотрел на неё с улыбкой на расслоившихся губах. Отвернувшись, я сделал ещё один шаг на встречу выходу. - Прощай... И добро пожаловать в ад!
Молниеносно я подлетел к девушке, выбив ружьё из её рук, а затем сжал её голову своими руками и начал бить затылком о металлические уголки ступеней, пока не раздробил её череп. Мои пальцы отковырнули осколки костей и осторожно извлекли мозг. Я поднёс его к своим губам.
- Больше темнота не будет для меня пыткой, ведь в ней будешь ты.
И мои зубы впились в приторно-сладкий мозг возлюбленной.