— Дэн, прости, этого виртуоза я забираю, — сказал Максим, посмеиваясь. — Пошли, Вадик. У нас ещё дела.
— Элька, это ты? — прозвучало из-за двери.
Максим узнал тот же голос, что звучал из телефона, — голос этой таинственной Лилии. И ничего не ответил.
Пауза. Потом Лилия всё-таки решилась открыть.
— Вы к кому?
Она была примерно тех же габаритов, что и Элла, даже крупнее. Ей было лет тридцать или чуть больше. Одета в чёрную ночную рубашку, нижняя губа проколота, ярко-чёрные волосы с ярко-белым пятном на макушке распущены. Судя по красноте в глазах и припухлостях под ними, Лилия недавно плакала.
— Элла Лысухина здесь живёт?
— Да, здесь живёт. Со мной. — Последнюю фразу она произнесла особо веско, давая понять, что “со мной” означает нечто большее, чем “в одной квартире со мной”. Её взгляд стал суровым и одновременно любопытным: — А ты, значит, знаменитый Максим?
— Да.
— И что тебе нужно? — сухо спросила Лилия.
— Кое-что ей отдать…
— Давай мне, я передам.
— И попрощаться.
— Я за тебя попрощаюсь.
— Да где она?!
— Это у тебя надо спросить, где она! Где ты её оставил?
— Ты тоже её потеряла? Давай искать вместе.
Она исподлобья посмотрела на него, но ничего не сказала. Колебалась.
— Лиля, давай сядем и спокойно всё обсудим. Обещаю, я не буду отнимать у тебя Элю. Как только мы её найдём, я оставлю её в покое. Только не бей её больше.
Она подумала и отшагнула от входа:
— Ну, заходите.
— Так это ты поставила ей синяк? Зачем? — Максим нагнулся, чтобы расшнуроваться.
— Да затем, что она дура. Ума — вообще ноль! — Лилия громко постучала по тумбочке, стоявшей рядом со шкафом для верхней одежды. — Только и делает, что прыгает из одной кровати в другую. — Она готова была разрыдаться. — Сиськи вместо мозгов!
— А по-моему, ты просто ревнуешь. Я тебе звонил. Почему не отвечала? — Не дождавшись ответа, Максим осклабился. — Ненавидишь меня, да? Не надо меня ненавидеть. Очень скоро меня здесь не будет. И я навсегда уйду из вашей жизни. Эй, Вадим, заходи, чего встал?
Мельников вполз боком сквозь приоткрытую дверь. Мрачно посмотрел на Лилию, спросил:
— Тебе что, баклан на голову насрал?
Максим захохотал. Лилия свирепо смотрела на них, сложив руки внизу живота.
— Лиль, у тебя есть кофе? — спросил геймер как ни в чём не бывало.
— А ты наглый, — спокойно сказала она и ушла на кухню. Оттуда донеслось: — Проходите в комнату.
Комната была одна: огромная кровать с пологом, стол с компьютером, сваленные где попало кучи книг и журналов, поверх которых лежали листы бумаги, изрисованные карандашом: очаровательные стройные принцессы в диадемах и каких-то ночных рубашках бродили по лесам, рвали цветы, целовались с единорогами или друг с другом. Вообще, беспорядок в комнате скоблил глаза, особенно кучки пыли, скопившиеся в тех местах, где стены смыкались с полом.
Максим поморщился: в комнате остро и едко пахло толстой немытой тёткой. Впрочем, от Вадима пахло не лучше, поэтому геймер быстро привык.
Уселись на краешек кровати, вместо столика пододвинув табуретку. Максим и Лилия — рядом, соблюдая, впрочем, дистанцию. Вадим буркнул:
— Я за компом посижу.
— И наушники надень, — распорядилась хозяйка. Она буравила Максима взглядом.
— Ну чего? — поёжился он.
— Пытаюсь понять, что она в тебе находит.
— А?
— Я её и раньше отпускала погулять. Она быстро возвращалась. И всё было нормально. А вчера она как с ума сошла. Я её такой никогда не видела. Взяла наорала на меня.
— Наорала? Я что-то не могу представить Эльку орущей.
— Я тоже не могла. А я её знаю намного дольше, чем ты. Кажется, она в тебя серьёзно втрескалась. С чего бы вдруг? В тебе нет ничего такого особенного.
— Любовь с первого взгляда? Вполне научное явление. Даже формулу вывели, как говорят.
— Вчера она сказала, что я сука и что она больше не будет со мной жить. — Лилия вытерла слезы и негромко всхлипнула. Максим приобнял её, но она стряхнула его руки:
— Не трогай меня, кобель!
— Возьми платок, он чистый.
Лилия взяла фиолетовый платок с синей каёмкой, уткнулась в него.
Пришлось подождать, пока она проплачется.
— Что у вас случилось? — спросила она. — Эля и от тебя сбежала?
— Да. Мы с ней поругались, и я влепил ей пощёчину. — Это было неправдой, но рассказывать всё как есть было слишком долгим занятием. Ведь он действительно хотел ударить Элю, хотя и сдержался, — но Максиму всё равно было стыдно за это.