— Чего ты мне докладываешься? Действуй. Меньше слов — больше дела.
— Я не об этом, а вот о чём: если ты хочешь что-то сделать с Кариной, можешь приступать.
— И ты не против?
— Чтобы мою сестру трахнул великий человек? — он засмеялся, для него этот вопрос был риторическим. — Действуй, Безумный Макс!
— Ладно, иди куда шёл, подхалим, — усмехнулся Максим. — Э нет, постой!
— Что?
— Давно хотел спросить, да всё забываю. Я у тебя в компе нашёл порнорассказы. Это ты пишешь?
— Не. Чукча не писатель, чукча читатель.
— Скачиваешь?
— Да. Помаленьку. Я не люблю тексты на порносайтах — там одна похабщина. Я люблю хорошие авторские тексты, чтоб без мата и всяких тошнотворных подробностей. Вот недавно нашёл один журнальчик, там таких текстиков много. Называется мистериоззо точка лайвджорнал точка ком.
— Ты хоть знаешь, чей это журнал? Вадима Мельникова.
— Фигасе! И откуда он всё это знает?
— Да просто фантазия у него богатая, вот и всё. И к прекрасному тянется.
Максим вернулся за стол. Он, Карина и Аня сидели ещё какое-то время. Хозяйка — в кресле с красивыми резными подлокотниками, которые заканчивались львиными головами. Гости — на широком диване с валиками, но без спинки. Кофе пил один Максим, все остальные — красное вино. Понурая Карина от алкоголя нисколько не развеселилась.
Аня своим смешным тоненьким голосом рассказывала про свою подборку редких книг, потом сказала: “Пойду посмотрю, где там Саша пропал”, и вышла.
— Что какая хмурая? — спросил Максим, пододвигаясь к Карине. — Обломно, что расследование накрылось?
— Вот именно. Обломно. Самое точное слово.
— Не грусти. А то буду щекотать.
— Ты что?
Максим тут же ткнул её указательными пальцами в бока. Она шлёпнула его ладонями по рукам:
— Ты что делаешь?
— Поднимаю тебе настроение. — Он стал так агрессивно щекотать девушку, что та оторопела от неожиданности, только отодвигалась и несильно отталкивала его руки. Потом Карина упёрлась в валик, и отодвигаться стало некуда. Максим тут же придвинулся к ней вплотную и обнял за талию.
— Что ты делаешь? — повторила она.
— Как ты думаешь, а? — он посмеивался. — Тебе что, нужно официальное уведомление? Мадам, я имею честь к вам приставать!
Он попытался поцеловать её, но она увернулась:
— Дурак! Они сейчас вернутся!
— Если ты ещё не поняла, они не вернутся. Слушай.
Он замолчал, даже дыхание затаил. То же самое сделала и Карина.
Стали слышны смех Сани и повизгивания Ани. Карина не сдержалась и почти выругалась:
— Да они охренели, что ли? Это же свинство!
— Нет, вот это свинство, — Максим куснул её за ухо.
— Давай без фанатизма! Ты возбудился, что ли? Отстань! — Девушка стала вырываться, но не смогла. — Успокойся, Метёлкин. Не буду я тебя обнимать и целовать.
Максим прикасался губами к её щеке. Она не возражала, но сразу же отворачивалась, когда он пытался дотянуться до её рта.
— Что тебе нужно от меня?
— Ты мне очень нравишься.
— И поэтому ты хочешь затащить меня в постель?
— Думаешь, всё так просто?
Она посмотрела на него с сожалением:
— Метёлкин! Только сказки мне тут рассказывать не начинай, про любовь с первого взгляда! А особенно после того, как целовался с той коровой.
— Она первая ко мне полезла, — соврал Максим.
— А ты и рад. Привык, что девчонки сами на тебя прыгают? Чемпион фигов. Уйди. Сядь вон туда и не трогай меня, — она толкнула его плечом. Максим только крепче её обнял. Меньше всего ему хотелось разжимать руки.
— Что ты вообще ко мне прилип?! — воскликнула она. — Тебе мало твоих жирных подружек?
— По сравнению с тобой они — никто.
— Да что тебе надо?
— Я хочу с тобой быть.
— И что ты имеешь в виду?
— Например, вот это, — воспользовавшись тем, что Карина повернулась лицом к нему, Максим проворно схватил её за щёки и притянул к себе. Она изо всех сил пыталась вытолкнуть его язык из своего рта, но не кусала его, хотя могла бы.
— Ты что делаешь? — прошипела она.
— А ты что?! — Максим откинулся назад и упал на диван, а Карина оказалась на нём верхом. — Взяла, завалила меня. Помогите, насилуют! — пискляво крикнул он.
— Ах ты… мерзавец… — пытаясь вырваться, она тёрлась об него всем телом. Быстро устала, раскраснелась и остановилась, чтобы отдышаться. — Я сейчас царапаться начну, — предупредила она.
— А откуда ты знаешь, что я обожаю, когда меня царапают?
— Больной! Озабоченный! — она захныкала — деланно, как хнычут дети, когда выпрашивают сладостей. — Что тебе от меня нужно?
— Последний раз показываю, — он притянул её к себе, схватив за затылок.