— Откуда ты знаешь? — ему не следовало давить. Он должен был просто принять дар, который она только что вручила ему, и отступить.
— Поскольку я составила на тебя психологический портрет. Я начала это делать до того, как мы встретились. Грэйсон думал, что ты виновен, но не я. И я взялась за дело, потому что хотела доказать, что я права, а Грэйсон… чертовски ошибается.
Он собирается поцеловать её. Собирается трахнуть её. И собирается никогда-никогда не отпускать. Она смотрела прямо на него, веря ему, и ему даже не пришлось лгать. Ну ладно, не слишком много лгать, так или иначе. Она была…
— А сейчас давай поедим, Кейс. Поскольку я голодна.
***
Они были мертвы. Бри уставилась вниз на своих родителей — тихие отчаянные крики сорвались с её губ. Было так много крови. Белый халат матери был весь в крови. А её отец… Боже, что произошло с его шеей?
Она подошла к ним.
— Папа?
Лезвие прижалось к её животу.
— Разве это не то, что ты хотела?
Крик вырвался из неё. Дикий, отчаянный. Нет-нет, она никогда не хотела этого! Она никогда…
— Бри! — зажегся свет. Кейс стоял в дверном проеме, одетый в свободные не застёгнутые джинсы. Его глаза сверкали, а лицо представляло собой твёрдые опасные линии.
Дерьмо, дерьмо. Она кричала. Ещё один из бесконечных кошмаров, что не оставляли её. Бри схватила покрывало и подтянула к груди.
— Я в порядке, — её голос звучал слишком надломлено, даже для её собственных ушей.
— Да чёрта с два, — он помчался вперёд и сел на край кровати. Он протянул руки и обнял её за плечи. — Что, чёрт подери, произошло? Твой голос звучал напуганным до смерти.
Обычно она не разговаривала о своих снах. Ни с кем.
— Ничего. Прости, что разбудила тебя.
— На хрен это дерьмо с прости. Это же я, — он крепче обнял её. — Ты была напугана, и я хочу знать почему.
Её сердце по-прежнему слишком быстро стучало.
— Просто плохой сон.
Но Кейс покачал головой.
— Тебе было страшно. Поговори со мной.
И… она это сделала. То, что она никогда не рассказывала ни одному человеку, она рассказала ему…
— Это один и тот же кошмар, что преследует меня много лет. Мои родители мертвы. А я стою в их крови, а затем человек втыкает нож в мой живот.
Он уставился на неё. Просто смотрел. Мускул дернулся на его челюсти.
— Как часто тебе снится этот сон?
— Обычно раз или два раза в месяц, — иногда чаще. Особенно, если она находилась под стрессом.
— И ты будешь своих любовников своими криками? Что они делали, чтобы заставить тебя почувствовать себя лучше?
Почувствовать себя лучше? Это нечестный вопрос.
— Ничего.
— Грёбаные сукины дети.
— Со мной не было никаких любовников. Они не остаются на ночь. У меня… было не так много любовников, ладно? Грэйсон и я — это ошибка. До него был парень из выпускного класса школы. Но Макс никогда не оставался на ночь. Я не позволяла ему, — она пыталась сосредоточиться на глубоком дыхании. Дыхании без паники. — Я не хотела, чтобы они слышали мои крики.
— Я слышал твои крики.
Хотя речь шла не только о криках, а о том, о чём она боялась рассказывать.
— Ты можешь идти, — сумела произнести она полу нормальным голосом. — Я в порядке, правда. Прости, что разбудила тебя.
— Забей на это, — он встал с кровати.
Теперь он уйдёт. Он…
Он взял её руки в свои. Поднял её и легко прижал к своей груди.
Всё её тело затрясло.
— Что ты делаешь?
— Забираю тебя в мою комнату.
— Но…
Она замерла. Она собиралась сказать… «Но, если ты забираешь меня в свою комнату — у нас точно будет секс».
Поскольку её контроль был слишком хрупким. Она была напугана, соскальзывая с края своего самого худшего страха. Сейчас середина ночи. Она расклеилась. Она…
— Я просто буду обнимать тебя, детка. Пока ты не захочешь большего.
Он отнёс её в свою комнату. Спальню, которую она обыскала раньше, и Бри была удивлена, увидев, что весь свет включён. Бутылка виски стояла на тумбочке.
Кейс аккуратно положил её на кровать.
— Ты не спал, — мягко произнесла она.
Он качнул головой. Отодвинулся от неё, чтобы налить немного виски в стакан.
— Тяжело заснуть, когда женщина, которую ты хочешь больше всего на свете, находится всего лишь с другой стороны стены, — он подтолкнул к ней стакан.
Кровать хранила его запах. Простыни были шёлковыми и ощущались просто обалденно на её коже. У него была одежда, которую доставили для неё… и Бри могла бы одеть что угодно, чтобы ни захотела для сна.
Но выбрала одолженную им футболку.
Её пальцы обхватили стакан с виски. Она поднесла его ко рту. Сделала глоток и ощутила, как оно обожгло горло.
— Он говорит со мной, — она не собиралась это произносить.
Кейс стоял около кровати, пристально смотря на неё.
— Я не могу вспомнить, говорил ли он мне в действительности что-нибудь той ночью… — ещё один глоток. Ещё один ожог, — или я просто засунула слова в мою голову из-за всех тех вопросов полицейских. Все те обвинения, которые сыпались на меня. Но в последнее время, в моих снах он говорит… — теперь она не сделала глоток. А залпом выпила виски, поскольку собиралась сделать самое важное признание в своей жизни.
Человеку, которому она не должна доверять.
«Но мы больше похожи, чем отличаемся». Кейс был правым относительно этого. Связь существовала. Она была глубоко под кожей. И она начинала думать, что связь могла быть где-то глубоко в душе.
— Что он говорит тебе?
Её дрожащие пальцы заставили трястись стакан.
Его рука обернулась вокруг её. Он забрал стакан. Поставил его обратно на тумбочку, затем опустился на край кровати. Его руки опустились вниз, прижимая обе руки к матрасу с обеих сторон её тела.
Она взглотнула.
— С тех пор как я приехала в Новый Орлеан, он говорит: «Разве это не то, что ты хотела?»
— Бл*дь.
Теперь её глаза сжались закрываясь.
— Я не хотела этого, — Бри затрясла головой. — Нет. Мне плевать, что он говорит. Мне плевать, что печатали в газетах, мне плевать…
— Бри.
Её глаза открылись.
Он смотрел прямо на неё.
— Я понимаю.
Только это. Именно это.
Она прижалась к нему. Её руки обхватили его челюсть, ощущая сильную колючесть щетины под своими пальцами. Её рот обрушился на его. Поцелуй был отчаянным и диким, но ей было плевать.
«Я понимаю».
Он да. У неё было странное чувство, что он понимал её намного лучше, чем кто-либо когда-либо ещё.
Его руки прижались к ней. Его губы приоткрылись. Его язык скользнул в её рот, и он издал низкий рык.
Она могла ощутить виски на его языке. Понимая, что он мог испробовать то же самое на её языке, это заставило её почувствовать себя слегка пьяной, немного неподдающаяся контролю.
«Сильно неподдающаяся контролю».
Была тысяча причин, почему ей следовало отстраниться. И только одна причина, чтобы быть с ним ближе. «Потому что я хочу его».
Он обрушился на неё, прижимая к кровати. И она оказалась поверх покрывала, её футболка немного задралась, когда он прижал её. Её руки заскользили вниз по его телу, перемещаясь, чтобы провести по его плечам. Мощным широким плечам. Его грудь была широкой и сильной, и то, как работал его рот…
Кейс Куик умел целоваться.
Он оторвал свой рот от её, а затем дорожкой из поцелуев начал спускаться вниз по её шее. Целуя, облизывая и слегка покусывая. Её бедра резко подскочили к его.
— Полегче…
Нет, она хотела сильно. Быстро. И самозабвенно.
Его рука передвинулась на её бедро. Ниже по её бедру. Её кожа была слишком чувствительной, каждое прикосновение толкало её за край, и когда он чуть выше задрал её футболку — Бри задрожала. Её ногти вонзились в его плечи.
Его пальцы скользили по краю трусиков девушки, пока Кейс ласкал её через тонкой хлопок. Всего лишь лёгкое прикосновение, и она становилась влажной для него. Её бёдра снова выгнулись, раскачиваясь напротив его руки. Она не хотела этой лёгкой предварительной нежности. Она не хотела хлопка между ними. Она хотела его пальцы в себе. Внутри.